Сын Ретта Батлера

Бо словно читал его мысли и понимал, что выводы русский сделает для Бо неутешительные. В конце концов русский не такой уж дурак и сообразит, что Бо подстроил все, и застрелит его.

Ночью оба не спали.

А наутро русский вдруг сказал:

— Я отведу тебя к твоим проводникам. Но ты пообещаешь мне, что заплатишь за эту услугу.

— Обещаю, — ответил Бо, выдержав паузу.

Именно эта пауза была так важна для русского. Он поверил.

Он развязал Бо и дальше они уже шли, как два партнера.

Проводники действительно ждали Бо.

— Мать твою перетак! — обрадовался Мгаба. — Я же говорил маса, не ходить туда, в задницу. Но маса пошел.

Через месяц Бо был уже в Америке…

А что с русским?

Его убили в ближайшей деревне. Кто-то вспомнил, что белый в такой же шляпе приходил сюда с другими белыми, грабил, жег и убивал. И хотя русский никогда не был здесь, его все равно убили. Белые лица для негров были неразличимы…

Расставания и встречи

Итальянская семья переезжала. Джованни нашел более удобное жилье рядом со своей работой. Правда, Марии теперь придется ездить на свою фабрику почти два часа, но такие мелочи в итальянской семье в расчет не брались.

Расставание было грустным.

Мария накануне ночью пришла к Джону и оставалась у него до утра. Она все время плакала, никакие утешения не действовали на нее. Джон подарил ей платье, но и это не обрадовало Марию.

— Что я скажу отцу? Откуда у меня такое дорогое платье?

— Да оно вовсе не дорогое, — сказал Джон. — Я хотел бы подарить тебе что-нибудь в самом деле стоящее, но ты же знаешь, что я пока получаю совсем небольшую зарплату.

— Но ведь ты уже стал репортером.

— Это только в свободное время. Моя основная работа — посыльный у Найта. А что, отец в самом деле так и не догадывается, что у нас с тобой?..

— Если бы он догадался, он бы убил тебя, — просто сказала Мария.

— Ну, прямо так и убил бы! — не поверил Джон.

— Убил бы, — сказала Мария. — И тебя, и меня.

— Это дикость какая-то. Знаешь что, давай я пойду к нему и все расскажу. Попрошу твоей руки, и мы поженимся. Я давно об этом мечтаю.

Мария внимательно посмотрела на Джона.

— Ты правду говоришь?

— Конечно. Мы же любим друг друга.

— Не знаю… Отец может не согласиться. Ведь ты не итальянец.

— Но и он уже не итальянец. Мы все — американцы. Неужели отец этого до сих пор не понял?

— Думаю, не понял. Он собирается накопить денег и снова вернуться в Италию. Вот поэтому мы живем так экономно. Он и квартиру нашел подешевле. Хотя там у нас будет всего одна комната.

— Да… Но попробовать все равно стоит.

— Ой, Джон, если он узнает, что мы были близки…

— Но я ничего не скажу ему. Просто ты мне нравишься и я хочу на тебе жениться.

— Тогда он не согласится.

— Как же быть?

— Надо сказать ему правду.

— Но тогда он, как ты говоришь, убьет нас.

— Нет, надо сказать ему всю правду, — тихо произнесла Мария.

— Какую правду? — не понял Джон.

— Что у меня будет ребенок, — сказала Мария еще тише и снова заплакала.

Какое-то время Джон не мог произнести ни слова. Неужели у него будет ребенок? Почему Мария молчала раньше? Как она посмела? Какие еще могут быть сомнения? Конечно, он завтра же пойдет к Джованни и все расскажет. Они будут счастливы.

— Ах, глупышка милая! Знать такое и молчать!

Джон радостно засмеялся и обнял Марию.

— Ты рад? — удивилась она.

— Конечно, конечно, рад! А как же могло быть иначе?! — смеялся Джон. — У меня будет сын!

— Ты правда этого хочешь?

— Конечно! Конечно!

— А я боялась тебе сказать…

— И очень глупо!

— Но ты сам еще мальчишка! Где мы будем жить? На какие деньги?

— Все это ерунда! Мы будем жить здесь, Ежи разрешит нам. Я буду много работать, стану писать большие статьи! Найт поможет мне!

— Но ты сказал, что ваши отношения испортились.

— Они поправятся! Мария, девочка моя хорошая, любимая моя итальяночка! Ты даже не представляешь, какое это счастье!

Постепенно у девушки высохли слезы, она тоже стала улыбаться. Они проговорили всю ночь, строя планы на будущее. В том, что отец согласится, у них теперь не было никакого сомнения.

Наутро Джон выбрился чисто — теперь он делал это ежедневно выкупленным обратно прибором отца, — надел чистую сорочку, гладко причесал с помощью воды свои непокорные вихры и отправился к Джованни.

Был будний день, но Джованни отпросился с работы, чтобы перевезти семью на новое место. Повозки должны были прийти только к обеду, но у соседей все уже было сложено, да и не так уж много вещей было у них.

Джованни сидел за столом и читал газету. Мать и дочь довязывали какие-то узлы.

Когда Джон, постучавшись в дверь, вошел, Джованни удивленно поднял глаза. Это удивление не оставляло его в течение всего разговора.

— Доброе утро, сэр, доброе утро, мэм, доброе утро, Мария, — сказал Джон с легким поклоном. — Могу ли я переговорить с вами, сэр, об одном очень важном деле?

— Со мной? Пожалуйста.

Джованни указал на свободный стул с другой стороны стола.

Джон сел, машинально погладил ладонью скатерть и сказал:

— Куда вы переезжаете, сэр?

— В Бронкс.

— Далеко.

— Ничего, зато лучше.

— Жаль.

— Ничего не поделаешь.

— Да.