Сын Сэма. История самого опасного серийного убийцы Америки

Огромные многоэтажные дома Co-оp city собирались в безликие и пустынные улицы и бульвары, которые причудливым образом переплетались между собой, сливались и выводили на побережье. Человек, впервые оказавшийся здесь, уже через пять минут начинал чувствовать собственную ничтожность и беспомощность. Со временем это чувство только усиливалось. Желая утвердить свою значимость, люди здесь производили злое, даже ожесточенное впечатление. Это ощущение усиливалось, когда ты оказывался возле местной средней школы имени Джеймса Монро или рядом с парой недавно открывшихся хозяйственных магазинов. Эти места моментально стали центром притяжения всех безработных и неприкаянных. Почувствовав свою клиентуру, тут появились наркоторговцы, ростовщики и мошенники.

Постепенно Co-оp city начал превращаться в странный для Нью-Йорка культурный феномен. Манхэттен, Бруклин, Бронкс, Гарлем и Квинс – пять составных частей, из которых составлен Нью-Йорк, – поделены на кварталы по этническому и экономическому принципу. Невозможно себе представить, чтобы в элитном Сохо поселилась семья вчерашних эмигрантов. Даже если у них найдется достаточное количество средств, никто из администрации жилых комплексов не одобрит им аренду или покупку недвижимости. Китайские, итальянские или латиноамериканские кварталы стараются не впускать к себе чужаков, ревностно охраняя свои национальные традиции. Приехав в Нью-Йорк, стоит прийти на Таймс-Сквер, площадь, которую вполне можно сравнить с современной Вавилонской башней, а затем двигаться по городу в любом направлении. При должном упорстве в одном городе можно будет увидеть весь мир. В Co-оp city все религии и нации перемешались и слились в адском котле. В одной школе здесь обучались афроамериканские и латиноамериканские подростки, и те, кто родился на улицах Бронкса, и те, кто не знал ни слова по-английски. Казалось бы, это должно примирить и перемешать все нации, но на деле все обернулось иначе. Подростки быстро стали сбиваться в банды, ходить по улицам было зябко и страшно, а никаких развлечений в этом гигантском городе попросту не предусмотрели. Люди, следующие своему инстинкту, воевали со своими соседями, желая установить свои правила. Мигранты, приехавшие из других стран, старались привнести в свою жизнь старые традиции, усвоенные с детства. Афроамериканцы из Бронкса считали это место «своим» и с презрением относились к представителям других национальностей. Все это происходило в рамках одного многоквартирного дома, широкий коридор в котором вмещал по двадцать апартаментов на одном этаже. Все это привело к обособлению и сегрегации, как это и бывает в Нью-Йорке, но теперь это обособление касалось каждого конкретного человека. Все семьи, поселившиеся здесь, оказались в положении молодых и отчаянных покорителей Нью-Йорка, которым свойственно арендовать каморку на Манхэттене и никогда не сталкиваться со своими соседями. Людям здесь оставалось лишь украдкой выбегать из дома, чтобы сесть в свою машину и как можно быстрее покинуть район, а затем тем же способом как можно незаметнее вернуться домой. Так и поступали теперь Нат и Дэвид Берковицы.

Обеспокоенный новостями о школе имени Джеймса Монро, Нат настоял на том, чтобы Дэвид отправился учиться в одну из неплохих школ в другой части Бронкса. Дэвид отчаянно этого не хотел. Школа в Co-оp сity привлекала его хотя бы тем, что там учился его приятель Крис Пальма. После того как на глаза Нату попалось несколько статей об убийствах подростков неподалеку от школы имени Джеймса Монро, вопрос оказался решенным. Отныне Дэвиду нужно было выходить из дома за полтора часа до начала занятий, чтобы успеть вовремя к первому уроку. Сначала нужно было добраться до Мэлроуз-авеню, на которой располагался магазин отца, а уже оттуда можно было доехать до школы. Частенько отец соглашался подвезти сына до школы, но легче от этого не становилось.

– А ты где живешь? – поинтересовался как-то одноклассник в самом начале учебного года.

– Co-оp city, – ответил после небольшой заминки Дэвид. – Это рядом с Йонкерсом, – пояснил он, заметив непонимающий взгляд подростка. Одноклассник понимающе закивал и отошел от Дэвида в сторону.

День за днем и месяц за месяцем Дэвид отдалялся от своих одноклассников. Чем острее он чувствовал это отчуждение, тем более провокационными становились темы его докладов, тем агрессивнее он начинал себя вести.

На дворе был самый конец 1960-х годов. Beatles и Doors уже спели свои лучшие песни, но подростки все еще продолжали упиваться счастливым и безмятежным образом жизни хиппи. Чарли Мэнсон только-только обосновался на ранчо Спэн на Западном побережье, а молодежь Чикаго вовсю бастовала против войны во Вьетнаме. Через несколько месяцев эти протесты выльются в один из самых громких судебных процессов в истории страны, а безмятежные хиппи передадут пальму первенства «Синоптикам»[5] и «Черным Пантерам». Впрочем, когда ты учишься в школе, твой мир ограничивается стенами учебного заведения.