Сын славного города

Сколько времени Логран потратил на сборы, он не знал, но когда вышел на улицу, Луна сильно переместилась на небе. Пришлось поторопиться. Нужно ещё было подальше уйти до того, как село проснётся. Если отец заметит пропажу мешка, овощей и вяленого мяса, может за ним двинуться. Так что Логран спешил убраться подальше до рассвета. Далеко отец не пойдёт, побоится. Говорят, между сёлами, постоянно снуют младшие господари и разбойники. Встреча ни с теми, ни с этими ничего хорошего ему не сулит. Слышал он от отца и других детей, коим родители рассказывали, как раньше господари себя вели – с чего им меняться? Пусть в селе они теперь по-другому всё делают, но так это король повелел. А за границами села всякое может быть. Про разбойников и говорить нечего. Эти сразу верёвку на шею и уведут в рабство продавать. А про рабство он наслышан не меньше. Так что шёл хотя и быстро, но осторожно.

К сожалению, далеко уйти не получилось всё равно – тело болело, голова кружилась. Добрался до первого овражка с ручьём и в кустах устроился на ночлег.

Проснулся от пения птички, которую видно не было. Долго смотрел в чистое голубое небо, вспоминая события минувшего дня, и всё никак не мог поверить, что всё, домой ему не вернуться уже никогда, что родное село, осталось в прошлом. Вновь на глаза навернулись слёзы. Впрочем, они довольно быстро высохли – пить захотелось, подниматься стал, да как прострелило хребтину болью, так и высохли слёзы. Баргу в самое его тёмное место это родное село. Впереди целый мир!

Он ведь ничего не знает, кроме слухов и родного села. Так зачем ему жаждать возвращения, когда впереди целый неизведанный мир? Не зачем совершенно…, а сердце всё равно болело, он слишком привык к своему дому, своей постели.

Логран пил из ручья, смотрел, как солнечные лучики играются в чистейшей воде и как маленькая серебристая рыбка плывёт по дну, огибая разноцветную гальку, а сердце сжималось от боли. Не вёрнуться ему домой. Что будет дальше? Неизвестность и влекла его и пугала. Противоречивые эмоции охватили разум мальчика, и он не знал, что с этим делать, как быть дальше. Вовремя заурчало в животе, так что он выбрал самую оптимальную стратегию – поел хорошенько. Потом ещё попил из ручья, решительно закинув мешок за спину, поправил тесёмку от него, что через грудь перехлестнута была, да и двинулся широким шагом, прямо к горизонту.

Потом остановился, поворчал что-то неразборчиво, глядя хмуро на высившиеся вдали деревья колдовского леса, и повернул в другую сторону. Ну его к Баргу этот проклятый лес.

Пока шагал по полю бескрайнему, всё думал, куда ему идти теперь и что делать?

В голову ничего не приходило, так что Логран просто шёл вперёд.

За день пути по плодородным равнинам Сабаса, ему попались несколько крошечных лесочков, подле одного из которых торчал покосившийся столб с широкой доской на нём. На доске был красочно нарисован человек, привязанный к Х-образной рогатине, коему палач в красном колпаке, отрубал руку. Рядом с этими двумя, ещё красочнее были нарисованы поленья и грозно хмурящийся лик Привы. Особо пояснять и не требовалось – за рубку дров здесь, можно было пострадать. Однако столб старый, трухлявый, никто его не выправил, когда он покосился, а краска на картинке давно выцвела, хоть и оставалась она ещё достаточно яркой. Вестфаллийская, видимо, краска.

Логран стоял у столба несколько минут, окидывая лес долгим взглядом. От леса осталось совсем мало, в основном, пеньки торчат. Как не стало господарей рыцарственных правителей, так и не кому стало наказывать. Новым господарям было совершенно наплевать, чем занимаются крестьяне, пока они платили двадцатину. На мгновение, ему даже подумалось, что не к добру это всё. Не сложно догадаться, что скоро леса тут не останется вовсе.

Ближе к вечеру наткнулся на деревню. Её он обошёл стороной и вскоре выбрался к очередному овражку с чистым холодным ручьём.

Тут и понял, что неплохо было бы не только попить, но и помыться. Чем и занялся недолго думая. Промёрз до костей, но зато кровь и грязь с тела были смыты. Вот с одеждой так не получилось – кровь въелась глубоко в шерстяную рубаху и полотняные штаны. Вряд ли без щёлока их получится отстирать. А впрочем, и неважно это. Махнув рукой, Логран развесил одежду по кустам и принялся собирать хворост, да сухой мох. Камни, что хранили в себе частички Первой Молнии Каила, он предусмотрительно спёр из отцовского сарая. Как собрал, уложил всё это дело домиком, магические камни один о другой постукал немного, и яркая искорка запалила мох. Вскоре костёр горел ярко-ярко, а его тепла хватило, что бы согреться.

Уснул он довольно быстро и всю ночь видел один и тот же сон – он возвращался домой, а на пороге его встречал отец. Он улыбался и приглашающее махал рукой.

Только вот вторую руку он держал за спиной, прятал её. И Логран видел, что в ней – короткая дубинка из морёного дуба.

Проснулся в холодном поту. На глазах стояли слёзы, а мысль была всего одна.