Сын цирка

Теперь старого доктора Таты уже не было на свете. По велению нынешних, более скромных времен его сын, который также был акушером и гинекологом, удалил из вывески на клинике слова «лучшая» и «знаменитая», тем более как врач сын слыл таким же специалистом ниже среднего, что и его отец; в медицинской среде Бомбея его всегда упоминали как «Тата-Два». Тем не менее, возможно, Тата-Два сохранил записи своего отца. Фаррух думал, что было бы интересно узнать побольше о безволосости Рахула.

Забавно было представить себе, насколько же единодушны оказались Промила и Рахул в решении изменить пол Рахула, что они обратились не к кому-нибудь, а именно к хирургу-гинекологу. Вы ведь обращаетесь не к тому, кто специалист по органам, которые вы хотите иметь, а скорее к тому, кто разбирается в органах, которые у вас есть! Значит, понадобился бы хирург-уролог. Доктор Дарувалла предположил, что следовало бы проконсультироваться и у психиатра; безусловно, ни один ответственный врач не возьмется за операцию по смене пола по одному лишь требованию пациента.

Затем Фаррух вспомнил, что операции по смене пола в Индии запрещены, хотя это вряд ли мешало хиджре кастрировать себя; холощение являлось кастовым долгом хиджр. По-видимому, Рахул страдал не от отсутствия бремени такого «долга»; похоже, выбор Рахула был мотивирован чем-то другим – не тем, чтобы стать изолированным третьим полом евнухов-трансвеститов, а тем, чтобы стать «завершенным». Настоящей женщиной – вот кем хотел стать Рахул, по представлению доктора Даруваллы.

– Я предполагаю, это молодой Сидхва рекомендовал вам отель «Бардез», – холодно сказала Промила доктору, что заставило того вспомнить нежеланный источник той изначальной информации.

Этот молодой человек поражал Фарруха приверженностью ко всему самому модному, однако об отеле «Бардез» Сидхва говорил долго и с необузданным энтузиазмом.

– Да, это был Сидхва, – ответил доктор. – Полагаю, он и вам его рекомендовал.

Промила Рай посмотрела сверху вниз на доктора Даруваллу, лежавшего в гамаке. Казалось, что это рептилия уставилась на него, – в абсолютно холодном взгляде не было ни проблеска жалости, а только лишь беспокойство, с каким ящерица высматривает муху.

– Это я сказала ему, – произнесла Промила. – «Бардез» – это мой отель. Я приезжаю сюда уже много лет.

Ну и выбрал же я! – подумал доктор Дарувалла. Но Промила уже покончила с ним, по крайней мере на данный момент. Она просто двинулась прочь, даже без намека на какие-то там церемонии, которые можно было бы принять за знак вежливости, хотя она, конечно, обладала хорошими манерами и, когда нужно, могла их продемонстрировать в избытке.

Так что для Джулии у меня плохая новость, подумал Фаррух: два отвратительных даквортианца приехали в отель «Бардез», оказавшийся одним из их любимых мест. Хорошей же новостью был роман «Спорт и времяпрепровождение» Джеймса Солтера – очень давно книга так не захватывала его тело и разум, а ведь ему уже было тридцать девять.

Доктор Дарувалла возжелал свою жену – так внезапно, так остро, так бесстыдно, как еще никогда не желал ее, – и он подивился силе прозы мистера Солтера, которая пробудила в нем все эти чувства: она доставляла ему эстетическое наслаждение и вызывала у него нечто гораздо большее, чем просто эрекцию. Роман представлялся ему героическим актом обольщения; он оживил все чувства доктора.

Фаррух почувствовал, как остывает песок пляжа; в полдень песок так обжигал подошвы, что ходить по нему можно было только в сандалиях, теперь же доктор с удовольствием шел босиком, ощущая, что температура песка под ногами близка к идеальной. Он собирался встать очень рано утром, чтобы пройтись по пляжу в самую прохладу, но забыл об этом. Тем не менее все это прорастало в нем теперь, во второй его медовый месяц. Я напишу письмо мистеру Джеймсу Солтеру, решил он. Всю остальную часть своей жизни доктор Дарувалла будет сожалеть, что так и не написал того письма, но в этот июньский день 1969 года на Бага-Бич в Гоа доктор на какое-то время почувствовал себя новым человеком. Фарруха отделял лишь один день от встречи с незнакомкой, чей голос на автоответчике вот уже двадцать лет преследовал его, наполняя ужасом.

– Это он? Это доктор? – спрашивала она.

Когда Фаррух впервые услышал эти вопросы, он не имел ни малейшего представления о том, в какой мир собирался войти.

10 Перекрестки

Проверка на сифилис

В отеле «Бардез» персонал на стойке регистрации сказал доктору Дарувалле, что с пляжа приходила молодая женщина, из лагеря хиппи в Анджуне; она была хромая и по пути заглядывала во все отели – искала врача. Спрашивала: «У вас есть какой-нибудь доктор?» Они гордились тем, что прогнали ее, но предупредили доктора, что она наверняка вернется; вряд ли она найдет кого-нибудь на Калангуте-Бич, кто займется ее ногой, а если она доберется до Агуады, ее оттуда прогонят. Потому что она так выглядит, что хоть в полицию звони.