Сын Валленрода

Стойкость и смелость как младших, так и старших харцеров выявлялась теперь не при выуживании горячих картофелин из очага, а по их реакции на распоряжение гестапо. Никто не ожидал такого сообщения. Сбор начался беззаботно, почти весело. Огонь ярко пылал в очаге, мальчишки и девчонки доверчиво расселись на свеженатертом паркете. Когда Станислав, утихомирив радостно возбужденную аудиторию, объявил, что сейчас руководство сделает важное сообщение, это было встречено шутливыми замечаниями. Для детворы слово «важное» слишком многозначно. Одинаково важна информация о полученной «пятерке» или «двойке», как и о том, что на десерт будет любимое лакомство. Слово «важное» — противоположность всяческой скуке, оттого-то и значит слишком много. Поэтому обращение Альтенберга никого не настроило на серьезный лад. Только когда встал Дукель и, понизив голос, объявил, что хотел бы до начала торжества уведомить собравшихся о распоряжении немецких властей, воцарилась напряженная тишина.

— Довожу до вашего сведения это распоряжение перед вручением харцерской эмблемы — лилии. Ибо считаю своим долгом разъяснить вступающим, что принадлежность к нашей организации сопряжена с большими трудностями. Если кто-нибудь засомневается, еще не поздно будет сказать: нет. Это дело свободного выбора. Слушайте внимательно! — Он пересказал распоряжение, переданное ему начальником, и добавил: — С сегодняшнего дня нам запрещено носить харцерскую форму… Быть может, мы видим друг друга в мундирах последний раз. — Послышался гул возмущения, протесты. Кто-то из девочек заплакал. Трудно было их успокоить. Дукель подождал, пока гомон притихнет. — Однако это не мешает нам продолжать нашу деятельность, — заговорил он снова. — Но я должен задать вопрос: остаются ли верны своему решению те, кто вступил в наши ряды? — Ему ответили хором: «да!» — Я был убежден, что получу утвердительный ответ. Извините, что вообще об этом спрашивал. Благодарю вас за самоотверженность. Ваше вступление в ряды харцеров именно в такой момент придает вашему решению особую значимость. А вот эти лилии, которые, возможно, вам никогда не удастся прикрепить к харцерским конфедераткам.

Дукель вручил эмблемы новичкам, пожимая им руки. Один из них, получив лилию, суеверно подул на нее.

— Запретный плод навлек на наших прародителей гнев божий, но доставил им и немало удовольствия, — сказал новичок. — Может, не будет так скверно, как говорит руководство.

Все рассмеялись. Ребята были благодарны ему за то, что разрядил напряженную атмосферу. Станислав подошел к нему и дружелюбно взглянул в его чуть рябоватое лицо.

— Рад, что ты решился вступить. Научишь нас малость разбираться в травах, ладно? Можем даже ввести харцерский зачет по ботанике…

Новичок с благоговением прикрепил полученный значок к лацкану.

— Могу научить, почему бы нет? — сказал он. — Лишь бы нам не запретили ходить по лугам.

— Не сгущай краски, — досадливо отмахнулся Станислав. — Ведь начинал так весело…

— Это на публику, — возразил собиратель трав. — В частной жизни я не такой уж весельчак.

Станислав пригляделся к нему внимательнее.

— Я понимаю тебя, Хорак, — сказал он. — И тем выше ценю твое решение.