Сын вечности

Сильно нажимая, я стираю кровь и накладываю новые повязки. Надеваю белую рубашку Брайтона со скромным изображением камеры на кармане. Рубашка довольно узкая, гораздо более облегающая, чем все, что я позволял себе надевать последние годы. Она будет моей броней.

Щелкает замок на двери, но звона ключей с лестницы не слышно.

Я сражаюсь с болью, чтобы сотворить огненный шар, но это Пруденция, Айрис и Уэсли. Я кидаюсь их обнимать. Пруденция сажает меня на диван и рассказывает все. Ма и Ева едут в убежище в Филадельфии, где за ними присмотрит Рут. Другие небожители разъехались кто куда, кто поближе – в Нью-Джерси, кто подальше – в Огайо. Никто не представляет, где Брайтон и Марибель, но в душе теплится надежда, что они вместе, когда я узнаю́, что Марибель недавно загрузила в инстаграм Атласа несколько фотографий: виден почерк Брайтона. Я рассказываю им, что Несса раскрыли и схватили.

Уэсли смотрит на созвездие в окно.

– Надо остановить Луну. Это она во всем виновата.

– У нас нет шансов, – отвечаю я. – Четверо против кучи послушников и Кровавых чародеев. А мы с Пру не развивали свои силы с рождения.

– Все получат бонус, но Венценосный мечтатель все же на стороне небожителей, – говорит Айрис. – Уэсли станет быстрее, я – сильнее, а Пруденция – могущественнее. У них не такое большое преимущество, как ты думаешь.

– Может, пора обратиться к властям, – предлагаю я, – позвать инспекторов на помощь.

– Их никогда не волновала Луна, думаю, сейчас тоже не волнует, – возражает Айрис. – Нам не нужно разбираться со всей шайкой. Как только мы убьем Луну или феникса, все закончится.

– Нет, – качаю я головой. – Грейвсенд – новорожденная. Ей нужно хоть немного пожить, чтобы набраться сил. Если убить ее сейчас, она не возродится.

– И Луна тоже, – говорит Айрис. – Если выпадет возможность спасти феникса, мы так и сделаем. Но если нет – нам придется поступать так, как должно. Не ты здесь отдаешь приказы, Эмиль. Не после того, как был готов уйти. Но ты нам нужен.

Лучше бы я ушел и потратил ночь на поиски брата.

– Врать не буду, за последние несколько дней я пару раз надеялся на быструю смерть. Но на самом деле я хочу еще пожить, и это станет невозможным, если Луна обретет бессмертие.

– Мы все этого хотим, – кивает Уэсли, – но я тебя понимаю. Мы росли, зная, кем нам предстоит стать, а тебя выдернули из дома внезапно. Честно говоря, я удивлен, что ты столько продержался.

– Это главное сражение нашей жизни, – говорит Айрис. – Если мы не выйдем прямо сейчас, то все жертвы окажутся абсолютно напрасными.

Если мы проиграем, Луна получит власть, и алхимики всего мира не остановятся ни перед чем, лишь бы разузнать ее рецепт. И если они разузнают, мы окажемся в мире бессмертных, которые будут бороться друг с другом до конца времен.

Мы выходим.

По дороге мы надеваем магоустойчивые жилеты, которые прихватила Айрис. Насколько сильнее я был бы, если бы меня не порезали ножом конца? Но какая теперь разница. Когда мы стоим на светофорах, Пруденция проверяет свои способности, поднимая разные предметы за окном: она переворачивает мусорный бак и заставляет мотоцикл взлететь. Она горда собой и полна надежд. Хотелось бы мне сказать о себе то же самое.

Наконец мы добираемся до Первой церкви новой жизни. Она невелика, но весьма впечатляет. Темно-серые камни и синие, как перья Грейвсенд, шпили. Нас замечают, как только мы выходим из машины. Снайпер из соседнего здания стреляет в меня, но Пруденция отводит пулю в сторону. Уэсли идет первым, еще быстрее, чем обычно, и разбрасывает послушников по сторонам, как будто играет в пинбол. Наконец он врывается в дверь. Мы вбегаем следом и видим фрески с разными тварями. На них приятно посмотреть для разнообразия: твари на них мирные и изображены в естественной среде обитания, а не как обычно. Тут нет трехголовых гидр, нападающих на города; василисков, глотающих младенцев; оборотней, предающих любимых; или фениксов, которых топят.

Я взрывом выбиваю огромную дверь в сад. Вот они. Луна в церемониальном плаще до пола стоит рядом с Энклином Принцем. Стэнтон, Джун и Дион в серых комбинезонах. Их окружают несколько послушников. К счастью, щита, как на кладбище, нет.

Луна стоит к нам спиной, шепчет молитву и огромной косой сносит гидре голову. Гидра ревет от боли, Стэнтон удерживает ее, а Луна машет косой дальше. Желтая кровь брызгает струей в металлический котел. Грейвсенд вопит в клетке. Мы кидаемся вперед. Джун возникает у меня за спиной, обхватывает меня руками и пинает. Я вызываю огненные крылья, взлетаю и стряхиваю Джун, которая падает на землю. Я лечу прямо к Энклину, который открывает урну, но молния из жезла послушника бьет прямо мне в жилет. Мир вертится, я отлетаю к бронзовым шипам на решетке, но вдруг останавливаюсь на полпути и падаю в куст.

– Почти, – говорит Пруденция, помогая мне встать. Я не успеваю ее поблагодарить, когда мы видим, что Дион и Стэнтон насели на Айрис.

– Сделаю все что смогу.

– Осторожнее! – ору я, когда она бежит вперед.