Сыночкина игрушка

Толпа неохотно расступилась перед ними. Люди горячо обсуждали друг с другом слухи, старухи по несколько раз переспрашивали, что имели в виду их товарки. Те, кто ещё не ослеп, в подробностях описывали более слабым зрением пятна крови на рубашке Дмитрия Юрьевича. А тот, гордо задрав голову, стоял сразу за хмурыми полицейскими.

61.

Андрей Семёнович стоял на кухне, наблюдал за улицей через тюлевую занавеску на окне, пожелтевшую от впитавшегося в неё никотина, и курил. Пашка, непривычно тихий, молча сидел на табуретке и запихивал в рот один пирожок с картошкой за другим. Принесённый Мариной таз стремительно пустел. Сизоватый дымок кольцами завивался под потолком ветхого дома, разгоняемый только редким проникающим внутрь ветерком и крыльями мух.

Зеваки уже собрались перед его домом, хотя и не в том количестве, что он ожидал.

«Остальные, должно быть, придут со стариком и ментом… Шакалы.»

Пашка на табурете вздрогнул, будто прочитал мысли отца. Мужчина покосился на полоумного, и снова перевёл взгляд на зевак. Люди на улице делали вид, что их никоим образом не интересует ни сам Андрей Семёнович, ни его сын, ни его дом, ни его гараж. Маньяк прикоснулся пальцами к пульсирующим лёгкой болью царапинам на щеках, и зло оскалился.

«Сучка. Она это нарочно. Знала, чем всё закончится. Передала весточку…»

Он почувствовал, что мысли начинают путаться и сокращаться, превращаясь в животные порывы, и глубоко затянулся, пытаясь успокоить сердцебиение. Голову требовалось сохранять холодной, чтобы разыграть карты верно. Нужно быть терпеливым и расчётливым, как затаившаяся в кустах гадюка. Гадюка ведь не нападает на людей, пока те не наступят на её гнездо или на неё саму?

Пашка за спиной мужчины громко всхлипнул. Как будто несколько часов подряд плакал навзрыд, и только теперь успокоился. Но когда Андрей Семёнович повернулся к нему, тот сидел совершенно спокойно, а его расслабленное лицо, казавшееся нелепо стёкшим вниз с черепа, не выражало никаких эмоций. Застывшая маска тупого безразличия.

— Пашка…

Мужчине вдруг стало тоскливо и страшно. Но сын не повернул голову на его зов.

— Пашка?

— М?

Дурачок не поменял позы и выражения лица. Просто вытолкнул из себя воздух, придав этому вздоху вопросительную интонацию.

— Ты помнишь, что нужно сделать?

— М…

— Ты всё сделаешь?

— М…

Этот ответ мог означать что угодно. Но Андрей Семёнович предпочитал думать, что Пашка пытался сказать что-то положительное.

62.

Света медленно приходила в себя. После ухода сестры с ней приключилась истерика, которая успокаивалась мучительно долго. Женщина чувствовала себя одинокой, всеми покинутой и брошенной в безвестности. Ей отчаянно требовалось поговорить. Убедиться, что взбесившая Марину новость не связана с Катей. Просто услышать чей-то знакомый голос.

Она вошла в комнату и, присев на краешек кровати, взяла в руки телефон. Пароль женщина набрала автоматически, даже не думая о том, что делает. Открыла телефонную книгу. Привычно ткнула в имя.

— Абонент не отвечает или находится вне зоны действия сети…

Холодный механический голос заставил Свету вскрикнуть. С трудом заставив себя отвести руку с трубкой в сторону, женщина взглянула на экран. Катя. Она автоматически набрала номер дочери.

— …оставить сообщение после звукового сигнала. — сообщила трубка тихо и тонко пискнула.

— Катя… Катя, я…

Слезинка упала на сенсорный экран, нарисовав на нём радугу, и Света нажала отбой. Тишина пустого дома становилась невыносимой. Но в то же время она так боялась выйти!

Снова пролистнув список контактов, Света тщательно выбрала нужный. На всякий случай проверив дважды, она нажала на имя. С облегчением увидела, что на экране появилась фото улыбающегося Артёма. Старое фото, ещё из тех времён, когда они жили вместе. Которое она зачем-то копировала на каждый свой новый телефон.

— Тёмочка, возьми трубочку… Ну возьми…

Длинные гудки доносились из динамика. Один за другим, монотонно, как спокойно бьющееся сердце. Свете представилось, как её муж шагает по лесу вместе с волонтёрами-поисковиками. Такой сильный и мужественный… Ведь это могло бы быть, могло!

— Да.

Артём ответил, как всегда, коротко и немного раздражённо. Он вообще часто бывал немного раздражён, особенно когда заранее смотрел, кто ему звонит и видел на экране имя бывшей жены.

— Тёма! Тёма, это я, Света!

— Ага… — пробормотал её бывший. — Я вижу. Что нужно? Волонтёрам я написал давно уже.

— Тёма… — Света почувствовала, что её прошибает холодный пот. — Тёма, я просто…

Что просто? Просто ей больше некому позвонить? Просто её дочь пропала в лесу, а с сестрой она вновь рассорилась? Просто после развода с ним она так и не смогла ничего полезного сделать со своей жизнью?

— Так чего, Свет? Алло!

Женщина судорожно вздохнула и с усилием проговорила:

— Просто хотела сказать, что новостей пока никаких. Катю продолжают искать, но координатор поисков сказала, что сегодня они…

— Так если нет новостей, — едко процедил Артём, не дослушав. — Может, ты и дёргать меня не станешь? Я работаю вообще-то, и не библиотекарем, как некоторые!