Сыновья

Тогда эти люди сняли солдатское платье, оставшись в старой, рваной нижней одежде, и Ван Тигр дал им денег, чтобы они купили себе, что понадобится из верхнего платья. Они спустились с горы в деревни и там купили себе старое, поношенное платье, какое простой народ закладывает за несколько медяков и по бедности своей никогда не выкупает из заклада. Одевшись таким образом, эти люди стали бродить по всей округе. Они шатались по харчевням, задерживались у столов, где играют в кости для препровождения времени, у придорожных лавчонок и повсюду прислушивались к разговорам. А потом они возвратились и все рассказали Вану Тигру.

Люди эти рассказывали то же самое, что Ван Тигр слышал в винной лавке: население здесь боялось и ненавидело главаря бандитов Леопарда, потому что с каждым годом он требовал от них все больше и больше и грозился, что опустошит их дома и пашни, если они откажут ему. С каждым годом шайка его росла, и ему приходилось кормить все больше народа, а кроме того, он защищал население от других банд, и за это ему должны были платить, — так объяснял Леопард. Правда, шайка его стала очень велика и росла с каждым годом, потому что лентяи со всей области, не желавшие работать, и все, кто совершил какое-нибудь преступление, бежали на гору Двуглавого Дракона и становились под знамя Леопарда. Если это были здоровые, смелые люди, их принимали с радостью, но и слабых и трусливых тоже оставляли, чтобы они прислуживали прочим. Там были даже женщины, бойкие вдовы, схоронившие мужей и не заботившиеся о том, хорошая или дурная у них слава; некоторые мужья, уходя на гору, брали с собой и жен; были среди женщин и пленницы, которых держали ради удовольствия мужчин. Правда и то, что Леопард не подпускал других бандитов к границам области.

Однако, несмотря на это, крестьяне его ненавидели и неохотно отдавали ему, что он требовал. И все-таки, хотели они того или нет, а давать приходилось, потому что они были безоружны. В старое время они могли бы восстать, вооружившись вилами, косами, ножами и другими нехитрыми орудиями, а теперь, когда у бандитов были заграничные винтовки, все это уже не годилось: и храбрость и гнев были бессильны против такой скорой смерти.

Когда Ван Тигр спросил своих лазутчиков, сколько человек в шайке у Леопарда, то они отвечали ему по-разному: одни говорили, что у него пятьсот человек, другие — что две или три тысячи, третьи же слышали, что у него больше десяти тысяч. Он не мог разобрать, где правда, и понял только, что у Леопарда гораздо больше людей, чем в его отряде. Он много над этим раздумывал и решил, что нужно действовать хитростью и беречь патроны до последней жестокой схватки, а если возможно, то и совсем не вступать в бой. Так он сидел и раздумывал, слушая своих лазутчиков и, не останавливая их, позволял говорить все, что хотят, зная, что простой человек скорее проговорится невзначай, сам того не подозревая. Солдат, любивший пошутить, тот самый, который прозвал своего начальника Чернобровым Тигром, хвастливо говорил, изо всех сил напрягая свой слабый голос: