Сыны Перуна

Загнав чуть ли не до смерти свою молодую серенькую лошадку, Зорко спешил в Дубравное – поселок, где жили Радмир и сам Зорко. Невер жил в располагавшемся дальше, верстах в пяти за рекой поселении, называемом Поречным, и поэтому именно туда его отправил Радмир, чтобы предупредить своих. Лесостепь заканчивалась, и юному гонцу все чаще приходилось преодолевать препятствия в виде оврагов, пересекать несколько небольших лесных массивов. Это затрудняло движение, и Зорко терзал себя мыслью, что не успеет вовремя.

– Как там Радмир? – беспокоился Зорко о своем верном друге. – Остался в самой гуще врагов, да и Неверу ехать в два раза дольше, успеет ли?

Вождай, к которому так спешил юный гонец, был в Дубравном кем-то вроде старейшины. Он руководил всеми общими делами поселения и пользовался заслуженным уважением родичей. Но самым главным в роду, в состав которого входило шесть поселений, был Пореченский воевода Борята.

В молодости Борята не раз ходил с вольной ватагой храбрецов в набеги на соседей, так что боевого опыта ему было не занимать. Говорят, что в приятелях у него в ту пору были и варяги-русы, от которых он набрался умения, так необходимого в сражениях и походах, и научился ловко орудовать не только привычными для каждого славянского мужика топором или копьем, но и настоящим варяжским мечом. Но позже, обзаведясь женой и детьми, Борята остепенился и вскоре принял на себя обязанности главного родового лидера, и теперь его волновали не походы в дальние земли, а ставшая главной в его жизни цель – забота о сородичах.

– Лишь бы Невер поспел к воеводе, а уж тот сумеет собрать ратников да оборонить поселения от степняков.

Вот еще один лесок, дорога огибала его, но чтобы срезать путь, Зорко повернул коня в самую гущу деревьев. Перескочив через поваленное дерево, он спустился в овражек, пересек его и выехал на открытую полянку. Именно в этот момент в грудь ему ударила стрела.

Зорко с ужасом глядел то на торчащий из его тела наконечник стрелы с черным оперением, то на выскочившего из за деревьев хазарского всадника. Степняк на всем скаку пронесся мимо и рубанул мальчишку своей острой кривой саблей. Зорко, из последних сил пытаясь защитится, прикрылся рукой, но стальной клинок отсек ему кисть и разрубил тело от плеча до самого сердца.

Умер Зорко быстро, единственной его мыслью перед смертью была мысль о том, что он так и не успел предупредить своих родичей.

7

Радмир шел уже несколько часов, почти не останавливаясь для отдыха, преодолевая препятствия и преграды на своем пути. Сначала он пытался бежать, но раненая нога давала о себе знать и каждый шаг отдавался нестерпимой, жгучей болью по всему телу. Как же ему не хватало верного Сивки, который домчал бы его до дома за несколько часов. Радмир стиснул зубы, его глаза едва не наполнились слезами, когда он представил, как тело его верного коня, брошенного посреди степи, терзают полевые вороны, выклевывают глаза, рвут на части его мертвую плоть.

– Прости меня, Сивушка, прости, – повторял юноша, не давая воли предательским, горячим слезам, которые так и рвались наружу. – Мне нужно спешить, мне нужно к своим. Успеют ли Невер и Зорко? – эта мысль не давала покоя молодому радимичу и заставляла его, терпя боль, продвигаться вперед.

Он вышел на заболоченный участок и, не рискнув идти напрямик, двинулся в обход. Несмотря на желание поскорее добраться до родных мест, Радмир, наученный горьким опытом, вел себя предельно осторожно, не выходя на открытые места без предварительного осмотра и разведывания местности. Теперь он воочию убедился, как поспешность и неосторожность могут не только погубить самого человека и его близких, но и не позволить выполнить возложенную на него задачу.

Перед глазами то и дело вставал образ воина-руса, который сегодня спас его от рабства, обратил в бегство грозных врагов и дал ему, Радмиру, свободу. Как же ему хотелось быть таким же, какими были они, эти бесстрашные ратники, способные обратить в бегство превосходящего числом противника.

Обойдя болото, Радмир подошел к лесочку и, спрятавшись в кустарнике, стал осматривать местность. Ничего не вызывало тревоги, но инстинкт охотника подсказывал, что что-то не так, сердце предчувствовало беду. Тело Зорко, верного его товарища, лежало в кустах, и над ним уже вились мухи, и только кобылка Зорко, склонив голову над мертвым хозяином, храпя и втягивая ноздрями воздух, не давала назойливым насекомым садиться на окровавленное тело.

Радмир упал на колени перед мертвым другом и только теперь, поддавшись порыву, разрыдался, выплеснув наружу все то горе, которое терзало его весь этот страшный день. Но день еще не подошел к концу, он грозил новыми бедами и страданиями.

Через пару часов подъезжая к Дубравному на кобылке, когда-то принадлежавшей Зорко, Радмир увидел поднимающиеся над поселком клубы черного дыма.

8