Сыны степей донских

Организация новой милиции, принятие мер по охране народного имущества, взимание налога с буржуазии, десятки других важных неотложных вопросов должен был решать комиссар по управлению. Он считал при этом, что установление революционного порядка неразрывно связано с разъяснением самым широким массам смысла и значения действий Советской власти. «Областной Военно-революционный комитет, — писал Кривошлыков, — обращается к сознательным казакам и крестьянам с просьбой своим влиянием мешать темным и невежественным людям тормозить дело трудового народа».

За сиюминутными делами молодой комиссар видел контуры прекрасного будущего. Он мечтал о преображении родной Донщины.

— Знаешь, — говорил он товарищу по Совнаркому, комиссару финансов Петру Стрелянову, — вот скоро кончится гражданская война… тогда и начнем по-настоящему работать для народа. Я ведь по специальности агроном. У нас в станичном юрту станицы Еланской много песков, неудобных земель, пустырей. Сколько можно будет насадить садов и лесов, чтобы устранить суховеи, заставить землю служить народу.

Но весной 1918 г. нужно было прежде всего решить на Дону земельный вопрос в интересах трудовых крестьян и казаков. От этого во многом зависело будущее Советской власти в области. Сложность состояла в том, что хотя война и ускорила расслоение крестьянства и казачества, обострила классовые противоречия в станицах и селах, но при сохранении привилегированного войскового землевладения и в целом лучшего обеспечения казаков землей на Дону оставалась почва для сословной вражды. Контрреволюция ее всячески раздувала, стремясь помешать сближению трудовых казаков и крестьян.

В такой обстановке требовались исключительный такт, осторожность и вместе с тем решительность в проведении земельных преобразований. ВРК предложил сначала обсудить аграрный вопрос на собраниях трудящихся в станицах и селах, потом в округах. На основе этого обсуждения и в соответствии с Декретом о земле областному съезду Советов предстояло принять свой законопроект.

Жаркие споры разгорались в каждой станице и хуторе. Опасаясь за целостность своих владений, казаки настороженно отнеслись к требованиям уравнять иногородних с ними в правах на землю. «Мы не против Советов, — говорили они, — а земельку нашу не тронь — не вами дадена». Масло в огонь подливали кулаки, остававшиеся в станицах калединцы. «Большевики хотят вовсе отнять у казаков земли и передать мужикам, иногородним», — нашептывали они. Подобные слухи ожесточали станичников. «Старики готовы с вилами пойти против ревкома, — писал сыну в Ростов Василий Иванович Кривошлыков. — Если будете отступать, — предупреждал он, — то в наши места не идите…»

Разжечь сословные страсти и поссорить трудовых казаков с Советской властью — вот цель контрреволюции. Это поняли руководители революционного казачества. Гневно выступали они с разоблачением вражеской клеветы, доказывали казакам беспочвенность их страхов.

Получив письмо от отца, Михаил в тот же вечер составил воззвание к станичникам: «Вам говорят, что большевики все у вас заберут. Кто это говорит, посмотрите: офицеры, богачи или те, кто хотел быть офицером. Не верьте им, большевики — это, попросту сказать вам, трудовой народ…

Отцы, подумайте, кому же мы наконец поверим. Тому, кто набрал со всей России офицеров-юнкеров, богачей и нанимает партизан бить вас и ваших сынов, или тем, кто знает, что просят народы?..»

Отпечатанное в виде листовки воззвание распространялось по станицам.

Бурно проходили заседания Черкасского окружного съезда Советов. Большинство ораторов, даже сторонников Советской власти, выражали опасения, что при предстоящих преобразованиях казаков лишат земли. Делегат от станицы Грушевской внес предложение: до осени никаких переделов не производить… Но вот на сцену вышел Подтелков. В притихшем зале раздался его уверенный голос: «Казаки! Вся земля, с виноградниками, с садами, останется вашей. На каждого члена семьи нарежем пай, тем, у кого семья большая, а земли мало, добавим, а у богачей отберем».

Речь председателя ревкома несколько успокоила делегатов, но полностью сомнения не рассеялись. По мере развития революции в станицах росли колебания средних слоев.

Всерьез озабочен был Подтелков состоянием военной защиты молодой республики. Сам фронтовик, прошедший тяжелую войну, он отлично понимал, что наполовину разошедшиеся по домам казачьи полки небоеспособны. Нужна новая армия. В соответствии с декретом Советского правительства ВРК 15 марта объявил о расформировании всех частей, стоящих в пределах области, и о наборе добровольцев в новую народную армию «на социалистических началах». Подтелков от имени Донревкома обратился к фронтовикам с призывом вступить в социалистическую армию. «Для такой армии, — говорил он, — не нужна палка, всякий воин этой армии сознательно пойдет в бой…» «Я и другие ваши избранники, которых вы поставили у власти, — заключал предревкома, — стремятся к освобождению всех трудящихся всех стран… Мы победим!»