Сыщик Мартин Хьюитт

— Этого было достаточно, чтобы перенести мои подозрения именно на этого молодого человека. И тут он сам предоставил мне великолепнейший шанс, о каком только можно мечтать: обернулся, оставив свое надкушенное яблоко без присмотра (которое, — помните! — было не чищенное — еще одна важная тривиальность). Боюсь, я поступил не очень вежливо и взял на себя риск вызвать у него подозрения, но я никак не мог сопротивляться жгучему желанию украсть это яблоко. Вы и сами все видели, и вот оно сейчас перед вами.

Хьюитт достал надкушенное яблоко из кармана своего пальто. Наложение слепка показало абсолютную идентичность укуса: «пробелы» в зубах идеально заполнились застывшим гипсом.

— Тут уж ничего не попишешь, — сказал детектив. — Просто рассмотреть зубы человека не достаточно, а вот это — это как будто бы его подпись или отпечаток пальца. Вы никогда не найдете двух людей с одинаковым прикусом, не важно, остаются на еде отличительные отметины или нет. А вот, кстати, и масло миссис Клайтон. С этого яблока мы снимем второй слепок и сравним оба.

Он полил яблоко маслом, налепил на место укуса небольшой кусочек гипса, завернутый в газету, взял мой кувшин с водой, и тут же снял затвердевший слепок. Части, где кусочки яблока просто отломились, конечно, было не различить, но вот видимые следы от зубов оказались абсолютно идентичными.

— Вот и славно, — сказал Хьюитт. — Завтра утром, Бретт, я сложу эти два слепка в маленькую коробочку и отнесу их на Боу-стрит.

— Но разве это достаточная улика?

— Вполне, для целей полиции. Есть человек и все с ним связанное (что он делал в этот день и так далее) — это вопрос расследования. В любом случае, это уже дело полицейских.

* * *

Только лишь я сел за свой завтрак следующим утром, как в комнату вошел Хьюитт и положил передо мной длинное письмо.

— От нашего друга, — сказал он, — прочтите.

Письмо начиналось очень резко, без даты: