Сыщики с Нанкин-роуд

Молодые люди, переступив порог, шагнули вперед. Шаожань закрыл за собой дверь, а Эмма тем временем обводила комнату внимательным взглядом, с почти что исследовательским интересом. «Девочка ничуть не похожа на старшую сестру», – подумал Хуберт. Элис Дойл имела обыкновение сосредотачиваться на человеке, что был перед ней: на его глазах, на движении его рук и ритме дыхания, как будто стремилась через жесты проникнуть в самые потаенные закоулки его души. Но ее младшая сестра будто бы цеплялась в первую очередь за материальные предметы и за то, что именно могут они рассказать о своем владельце. В этом смысле Хуберт был совершенно спокоен: ничто в этом кабинете ни в малейшей степени его не выдавало; ничто не говорило о том, кто он, чем занимался в своей жизни, что с ним некогда происходило.

– Эмма должна кое-что тебе рассказать, – наконец произнес Шаожань, подходя к столу Хуберта. Тот поднялся со стула, прислонился к книжному стеллажу за спиной и уперся в них взглядом. – Она узнала о том, что случилось, незадолго до их с сестрой отъезда из Лондона. Думаю, это может представлять для тебя интерес.

Хуберт пристально разглядывал девушку, которая, судя по ее виду, пришла в еще большее замешательство. Совсем юная англичанка, едва ли пятнадцати лет от роду. Что же может она знать такого, что представляло бы для него интерес?

– Очень хорошо, – отозвался Хуберт, стараясь ничем не выдать недоверия. – Так что же вам удалось разузнать, мисс Дойл?

– Ну… – Эмма еще раз посмотрела на Шаожаня – тот подбадривающе кивнул ей, – после чего вновь перевела взгляд на Хуберта. – Мы с Шаожанем только что говорили о гибели Шерлока Холмса. Это тот человек, с которым мастер Вэй познакомился двенадцать лет назад в Англии. Я его тоже знала.

– Тот самый английский сыщик, что погиб в декабре? – переспросил Хуберт, пытаясь проигнорировать эти «двенадцать лет назад» и девятый вал эмоций, пробуждением которого грозило любое упоминание этого человека. – Да, насколько мне известно, они состояли в переписке. Так в чем же дело?

Знал он о Шерлоке Холмсе не так чтобы много. Мастер Вэй познакомился с этим человеком незадолго до того, как приехал в Богемию, во время своего кратковременного пребывания в английском городке Бат. По всей видимости, он, как и сам мастер, был частным детективом. Вероятно, именно мастер Вэй и подвиг его встать на эту стезю. У Вэй Луна был такой талант – превращать других в лучшую версию их самих.

– В газетах не сообщалось имя преступника, по следам которого он шел, – вмешался в разговор Шаожань. – Упоминалось только то, что оба они погибли, сорвавшись со скалы и упав в водопад, помнишь?

Хуберт кивнул. Рейхенбахский водопад. Он прочел эту новость, поражаясь театральности этой гибели и предвидя горе мастера Вэя, поскольку речь шла о знакомом ему человеке, однако больше об этом не вспоминал и не задавался вопросом, кем был тот, другой, погибший вместе с Холмсом.

И вдруг он все понял. Понял нетерпение Шаожаня, понял его взгляд, светившийся страхом и надеждой. Как будто парень сам не осмеливался до конца поверить в только что услышанное и ему было необходимо, чтобы это услышал Хуберт. А тот держался максимально прямо, стараясь не ударить в грязь лицом перед Эммой Дойл, хотя собственная рука, вцепившаяся в книжную полку, его выдавала.

– Так кем же был тот, кто погиб вместе с Шерлоком Холмсом? – обратился он к девочке с вопросом. Его английский прозвучал как-то странно. Он был охвачен желанием говорить на совсем другом языке: заорать, выкрикнуть свой вопрос как-то иначе.

– Это был тот, кого он какое-то время уже выслеживал. Некий могущественный человек, который руководил преступной сетью, что окутала всю Европу, – пояснила она. – Его звали Джеймс Мориарти.

О том, что случилось в Карловых Варах

Третья часть

– Профессор Мориарти, – заговорил Бизоньози, опуская руку на плечо Хуберта. – Позвольте представить вам Хуберта Елинека, моего нового ассистента. Это сын Виктора. Он будет сопровождать вас во время пребывания в нашем городе.

Мориарти поднял глаза и безо всякого интереса окинул взглядом Хуберта.

Джеймс Мориарти безвольно раскинулся в одном из множества кресел бесчисленных совещательных комнат, которыми Бизоньози заполнил верхний этаж фабрики. За последние дни Хуберту уже случалось здесь заплутать в тщетных попытках отличить одну такую гостиную с вычурной мебелью и тяжелыми гардинами на окнах от другой.

– Очень хорошо, молодой человек, – проговорил Мориарти на чешском, щедро приправленном его британским акцентом. – Я дам тебе адрес своего отеля; приходи по этому адресу каждое утро в восемь двадцать, чтобы я имел возможность выдать тебе список поручений на день.

И прежде, чем умолк его голос, он уже успел внимательно сосредоточиться на странице книги, которую держал в руках. Профессор Мориарти, хоть и казался надменным, вид имел, по крайней мере, вполне безобидный. И Хуберту показалось в тысячу раз более предпочтительным быть приставленным к нему, а не к Себастьяну Морану.