Сытин-1. Измена

— Сынок, я ведь только хочу сказать тебе правду. Один я. Петрос просит не загонять тебя в угол. Чего ты хочешь? Чтобы Петрос наложил на рану свежий пластырь? Вряд ли он отважится подступиться к тебе. Деннис не позволит ему осуществить вмешательство. А вмешательство — именно то, что тебе больше всего сейчас необходимо, сынок. Нужно, чтобы кто-нибудь вскрыл нарыв и вырезал то, что постоянно гложет тебя. Вырезал и показал тебе — пусть мои слова тебе неприятны. Я тебе не враг. Все они и думать не смеют о том, чтобы провести тебе комплексное психиатрическое освидетельствование. Боятся, что новость об этом все-таки просочится за пределы Ресиона и Джордан закусит удила. Но я забочусь прежде всего о тебе — ты мне настолько небезразличен, что я готов вытянуть из тебя кишки и показать их тебе разложенными на тарелке, лишь бы ты понял, как неправа старая поговорка, и мог спокойно зажить полноценной жизнью. Об Ари трубят в выпусках новостей, и это совсем плохо; журналисты вообще проявляют нездоровый интерес к нашей секретности. Мы не в состоянии арестовать тебя и насильно провести курс лечения, в котором ты нуждаешься. Послушай, послушай меня. Остальные просто пытаются спасти свои шкуры. Ты истекаешь кровью, пока Петрос делает легкомысленные успокоительные заявления по ситуации, суть которой ясна всем: Деннис попытался разговорить тебя. Ты отказался от сотрудничества. Хорошо еще, что ты пытаешься опомниться и заняться работой. Будь моя воля, сынок, перед этим разговором я бы опоил тебя как следует — возможно, и потонули бы все твои горести. Но я хочу, чтобы ты трезво оценил свое положение. Ты пытаешься вернуться на прежние позиции. И теряешь время. Я хочу, чтобы ты принял все происшедшее как есть. Прошлое осталось в прошлом. Хочу, чтобы ты трудился в полную силу. Работать нужно споро. А ты медлишь и медлишь. Копаешься с проверками и перепроверками, точно боишься замараться в дерьме — пора с этим кончать. Все равно после тебя все будут перепроверять; незачем работать так, как ты работаешь сейчас. Будь уверен — надолго тебя не хватит. А потому не напрягайся, а делай так, как удобно для работы на твоем уровне. И чтобы без, — Шварц выразительно зашелестел страницами отчета, — без подобного дерьма!

Некоторое время Джастин сидел в полной тишине. Душа точно кровоточила — почти как подметил Янни. Но из упрямства и желания добиться одного-единственного результата Уоррик-младший бросил:

— В таком случае докажите мою неправоту. Раскритикуйте меня. Пропустите мой отчет сквозь призму социологии. Подскажите, чем должны заниматься второе и третье поколения. Покажите, где произойдет слияние. Или где слияния не будет.

— А ты оглядывался по сторонам? Видел хотя бы подобие планов, по которым мы работаем? Откуда, по-твоему, у меня время на подобную возню? Ты что же — предлагаешь мне профинансировать социологическое исследование, чтобы эксперты снова решали проблему, с которой покончили еще восемьдесят лет назад?

— Да говорю вам, я решил ее. И утверждаю, что нашел отличное решение. А вы покритикуйте мою модель. Покажите, в чем я не прав, а не доказывайте, будто я свихнулся.

— Черт, я не собираюсь потворствовать тебе — ты только валяешь дурака.

— Я — сын Джордана. У меня были неплохие результаты…

— Были — вот именно, что были. Хватит смотреть в прошлое. То, что было шесть лет назад, нас теперь не интересует, сынок.

— Так докажите, Янни, докажите! Иначе я окончательно решу, что вы не в состоянии опровергнуть мою точку зрения.

— Отправляйся к Петерсону!

— Петерсон мне ничего не докажет. Я смыслю больше его. Я начинал с того, что известно ему.

— Ты просто заносчивый недоросль! Ишь, возомнил, будто знает больше Петерсона! Если хочешь знать, Петерсон полностью оправдывает свое жалованье. Не будь ты сыном Джордана, тебя давно отселили бы в однокомнатную конуру с минимумом удобств — на большее твоя работа не тянет. И тогда ты понял бы, как задирать нос, сынок. Вы с Грантом не заслуживаете квартиры, в которой живете.

— В таком случае как насчет работы моего отца? Он работает, а что получает взамен? Отошлите мои наброски ему — уж у отца найдется время просмотреть их.

От неожиданности Шварц на мгновение утратил дар речи. А опомнясь, тяжело вздохнул и сказал:

— Черт, что же с тобой делать?

— Что хотите — последуйте примеру остальных. Можете выгнать меня. Но предупреждаю: я стану посылать вам свои наброски раз в неделю. Если ответ не поступит, буду приходить к вам лично. Еженедельно. Янни, я намерен учиться дальше. И это — не моя прихоть. Вы — тот самый инструктор, который мне требуется. Поступайте как угодно. И говорите что хотите, но я не отступлюсь.

— Черт возьми…

Джастин уставился на Шварца тяжелым взглядом и, не давая тому опомниться, поднялся, обошел стол и отрывисто бросил:

— Я обращусь к Штрассен, хотя уверен, что меня к ней не подпустят. К тому же вряд ли у нее найдется для меня время. Так что остаетесь вы, Янни. Можете выгнать меня — либо доказать мою неправоту и учить. Но поступайте логично. Промывание мозгов делу не поможет.

— У меня нет времени!