Сжигая запреты (СИ)

– Что бы ты чувствовал? – ору я в ответ. Дождевые капли попадают в рот и заставляют закашляться, но даже физический дискомфорт не способен меня остановить. Сглатываю. Прочищаю горло. – Дай-ка подумать, Дань… – продолжаю сиплым шепотом не менее страстно. Но думать я, конечно же, не собираюсь. После короткой паузы сразу кричу: – Стоп! А меня должно волновать, что бы ты чувствовал?! Мне плевать! Я тебя ненавижу!

Это все, что мне удается сказать. Потому что дальше… Шатохин толкает меня к дереву, притискивает всем своим телом и зажимает ладонью рот. С последним проявляет такое усердие, что захватывает и нос. Уже через несколько секунд я осознаю, что функция полноценной вентиляции легких мне больше недоступна. Естественно, что осознание этого порождает панику.

Втягивая крохи кислорода, которые ко мне каким-то чудом просачиваются, одичало таращусь в Данины сверкающие глаза.

– Знаешь, что я сейчас делаю? – хрипит он совсем другим тоном. – Останавливаю лживый поток дерьма, который ты выдаешь, когда тебе становится страшно и твой ядовитый язык теряет соединение с мозгом, – его голос будто гуще и насыщеннее становится. Приглушенный, вибрирующий, предупреждающий – он пугает меня пуще прежнего. – Я бы, конечно, предпочел заткнуть твой рот членом, но демон, которого ты сейчас во мне пробуждаешь, слишком гордый, чтобы заталкивать хуй силой. Обычно телки сами рвутся его отсосать. Полируют как бешеные.

Я не знаю, какой реакции от меня добивается Даня, но меня буквально подрывает на мине ревности. Она и придает мне силы, чтобы оттолкнуть его и заколотить кулаками по груди.

– Зачем ты вспоминаешь, что делал с другими?! – кричу со слезами. Их, может, и не видно, потому как мы находимся под деревом, но отчетливо слышно. – Зачем?!

– Чтобы ты ревновала и злилась, – следует жестокий и быстрый, будто заготовленный, ответ. – Чтобы теряла контроль вместе со мной. Чтобы ты так же, как я тебя, боялась меня потерять. Чтобы ты, мать твою, сделала хоть что-нибудь, чтобы восстановить ту связь, что у нас была!

Из меня мучительным толчком вырываются рыдания.

– Пошел ты! – всхлипываю и издаю еще какие-то звуки, пока продолжаю его избивать. – Ничего от меня не получишь!

И тут он смеется. Довольно!

– Уже получил, Марин! – поймав мои руки, разводит их в стороны, чтобы вновь толкнуться на меня всем телом. Каменным стояком мне между ног, так что все нутро от промежности до мозга молниями прорезает. Горячими губами по шее, уху, щеке… Останавливаясь у виска, жадными ладонями дожимает. И жарким сексуальным хрипом, конечно же: – Получил и не отдам, пока не уничтожу. Давай знакомиться дальше, Динь-Динь… Прямо сейчас перед тобой Бог ярости, хаоса и разрухи.

– Такого в тебе нет!

Возражаю не просто потому, что страшно. В самом деле не верю, что Даня способен причинить мне хоть какой-то вред.

– Есть, Марин… Есть, – утверждает, заставляя задыхаться. Фокусируясь на том, чтобы вовремя доставлять кислород к своим легким, забываю о рыданиях. – Я хочу снести тебя, как ураган. Разрушить, проникнуть в каждую микрочасть тебя и собрать заново в той вариации, которая будет любить меня без оглядки на все мои пороки.

«Я и так люблю тебя!» – сердце так громко кричит, что кажется, реально можно слышать.

Может, я и взглядом это выдаю, но голос гашу. Вырвать себе нутро? Там и так уже все искорежено.

– А я хочу, чтобы обо всех твоих пороках никто больше, кроме меня, и не знал… – вырывается все-таки многозначительное требование. – Никогда!

Вспышка в Даниных глазах – его восторг и мое искушение. Столько оттенков выливает: оранжевый, красный, синий, фиолетовый… Не увидишь, и вообразить сложно. Да, внешние факторы тоже влияют. Но не было бы внутри него такой энергии, ломать и отражать свет было бы нечему.

– Никто и не узнает, Марин. Никогда, – звучит как клятва. Меня пробирает. На коже выступают мурашки, а под ней разливается лава. – Ни с кем, кроме тебя, я душу не вскрывал. Ни с кем другим и не собираюсь.

– Просто…

Еще не знаю, что сказать пытаюсь, как Даня меня перебивает.

– Просто прими меня, Марин. Полностью.

Я готова. Несмотря ни на что.

Но…

– А ты, Дань? – выдыхаю шелестящим шепотом. – Ты меня полностью принимаешь?

– Всегда, – отвечает без раздумий.

Пусть не осознает, но на инстинктах, как мне кажется, именно то, что мне нужно, сообщает… Принимает все.

Волну радости, которая рвется по моей груди, словно десятки взлетевших в небо фейерверков, придушить невозможно. Со стоном подаюсь к Дане, он тут же вздыхает и замирает. Скольжу ладонями по шее, затылку и плечам. Прижимаюсь губами к щеке. Одержимо вдыхаю запах, который не в силах перебить даже дождь.

– Тогда сноси… Но… Уничтожай только плохое, Дань…

Он медленно отстраняется. Смотрит мне в глаза. Сомневается. Ищет подтверждение. А когда его находит… Шумно выдыхает, так же резко вдыхает и набрасывается на мой рот.

Даня грозил ураганом. Он его разворачивает.