т.2. Проза и драматургия

Пулатов.Разъясню. Закройте дверь на секунду. (Из-за двери.)Слышимость превосходная. Новое строительство на нервах сказывается. Человеку от мира хочется спрятаться, а ему не дают.

Кондаков(открыв дверь).И что вы предлагаете?

Пулатов.Могу спасти семью от распада. Дверь обобью. Вот и образцы с собой. (Показывает обрезки материала.)

Лариса.Иди, дядя, иди… Он сам обобьет. Мужик у меня — что надо, только иногда заговаривается.

Пулатов.Сам? Ну что ж. Только… Качества не будет.

Лариса.Заставлю — будет и качество!

Пулатов.О! Женщина в наше время — могучая сила!

Лариса.Ступай, сказано тебе.

^{Пулатов вышел.}

Пулатов(из-за двери, тихо).А может, обобьем? Недорого.

Лариса.Нет, я сказала!

Кондаков.Не знал, что ангелы могут быть такими решительными.

Лариса.Вы плохо их знаете, Рем Степанович.

Кондаков.Да нет, кое с кем из ангелов был знаком. Кстати, тоже проявляли характер.

Лариса.Я пошла. Если что-нибудь еще разыщу насчет злодеяний — принесу. А вы тут без меня никаких шаромыжников в дом не пускайте. Особенно бойтесь тех, что в юбке. Знаете, сначала чайку попить, в квартире прибрать… А потом судья спросит: «Общее хозяйство было?» — «Было». Все, не отвертишься.

Кондаков.Не сделаю ни шагу без консультации с кем-нибудь из ангелов.

Лариса.Лучше с теми, кто имеет медицинское образование. Салют!

Кондаков.До встречи.

^{Лариса ушла.}

Славная девушка. Посмотрим, что она мне принесла… Начнем с истории болезни. Так… Короткевич Иван Адамович… двадцать седьмого года рождения. Белорус. Начато… двенадцатого октября сорок пятого года… У него есть родственники!

* * *

^{Кабинет полковника Логинова. Логинов, капитан Ситник, Кондаков.}

Логинов.Товарищи, прошу прощения, но у меня лишь несколько минут… Просьба ваша, Рем Степанович, понятна, но, к сожалению, мы бессильны. Скажу вам сразу: тщательное расследование, проведенное сразу после освобождения города частями Советской Армии, и неоднократные доследования никакой ясности в это дело не внесли. Мертвые не могут ответить на наши вопросы. Конечно, мог бы прояснить картину ваш Короткевич, мы в свое время интересовались им, но…

Кондаков.Я понимаю.

Логинов.Чуприкова нас информировала, что с ним — дело безнадежное. А у вас на этот счет другое мнение? Поймите правильно, я не хочу вламываться в чужую епархию.

Кондаков.Я просто придерживаюсь мнения, что безнадежный больной — только мертвый. Да и в этом случае, если не упустить момент, возможна реанимация.

Логинов.Ясно. А может, отправить его в Москву, как вы считаете?

Кондаков.Рано или поздно он попадет к академику Марковскому. А Марковский попросит меня им заняться.

Логинов.Так вы что — в этом деле, как теперь говорят, сильно сечете?

Кондаков.То я секу, то меня секут.

Ситник.Товарищ Кондаков — кандидат наук.

Логинов.Это я знаю. В общем, Рем Степанович, дело благородное. Вот капитан Ситник Сергей Сергеевич, все остальные вопросы — к нему. (Попрощался, ушел.)

Ситник.Начнем по порядку. Подполье здесь было мощное. Руководил им обком партии. Незадолго до освобождения фашисты провели довольно согласованную операцию: одновременно были нанесены удары по всем партизанским отрядам, и в тот же день гитлеровцы окружили дом номер пять по Оршанской улице — теперь там управление газового хозяйства. Так вот: на Оршанской, в доме пять, заседал обком в полном составе. Завязался бой, все члены бюро обкома погибли, в том числе и Борис Игнатьевич Корзун, первый секретарь. Как все это случилось? Нет сомнений, что организацию выдал предатель. Речь идет не о простом осведомителе, который работал за булку с эрзац-маслом. По-видимому, это был кто-то из своих. Разумеется, пропали все документы — постановления народных судов, протоколы заседаний обкома, списки полицаев, предателей, пособников… и еще кое-какие бумаги, которые не утратили бы силы и сегодня. Корзун получал важные задания из Москвы, и эти задания, по-видимому, выполнялись.

Кондаков.А Короткевич?

Ситник.Что Короткевич? Рядовой боец подполья. До войны учился в полиграфическом техникуме, там его избрали секретарем комитета комсомола. Как он воевал? Как попал в гестапо? Отчего потерял рассудок? Мы всего этого не знаем.

Кондаков.Вы не знаете, какие средства применяли немцы при допросах Короткевича?

Ситник.Никаких сведений нет. В этой истории есть, конечно, одна странность: почему они его сразу не расстреляли?

Кондаков.А может, выпытывали у него какую-то информацию?

Ситник.Какую?

Кондаков.Этого я не знаю.