Та, что гуляет сама по себе

— Вы правы. Но, думаю, защита Кармина противостоит вашей атаке, — его стремительные выпады Алексас отразил с прежней беззаботностью — лишь отставил в сторону правую руку, до того небрежно заложенную за спину, — не так ли?

— Если только враг не изучил Дармендела… как я!

Леогран уже распалился: атаковал агрессивно, яростно, резко наскакивая. Алексас к этому отнёсся восхитительно равнодушно, — сохраняя на лице чуть скучающее выражение, отбрасывая шпагу герцога в сторону, точно надоедливую муху. Будто не дрался, а танцевал, кружась в рыцарском вальсе со шпагой в руке.

"Конечно, я ни ксаши не понимаю в фехтовании…"

"…но до чего красиво смотрится, а?"

— Вы великолепны, — с расцветающей на губах ехидной улыбкой признал Леогран.

— Спасибо, я над этим работал, — откликнулся Алексас.

— Признаю, что вы лучше меня.

— Так почему вы улыбаетесь?

— Знаю то, чего вы не знаете.

— И что же это?

— Я не левша!

И, перехватив шпагу правой рукой, Леогран ринулся в лобовую атаку. Звенящий ритм скрещивающихся клинков из вальса обратился в галоп — и под натиском герцога Алексас стал отступать к фонтану. Всё ближе и ближе, пока почти не упёрся в бассейный бортик и ничтоже сумняшеся не вспрыгнул на него, а Леогран, не оставшись в долгу, перенёс место дуэли на узкий круг скользкого мрамора. Шпаги молниями сияли в водяном крошеве.

"…а дополнительные эффекты, конечно же, являются необходимыми атрибутами боя?"

— Вы молодец, — невозмутимо заметил Алексас, вынужденный уйти в глухую оборону.

— Благодарю. С семи лет, как-никак, учусь, — Леогран вдруг скакнул вперёд, резко сократив дистанцию, но, когда Алексас успешно блокировал удар, не отстранился, а, усилив нажим, принялся гнуть вражескую шпагу книзу. Что, впрочем, оказалось осуществить далеко не так просто, как он думал.

— Ваша светлость, — по истечении пары минут великого стояния со скрещёнными клинками процедил Алексас, — позволите мне кое-что сказать?

— Говорите, — выдохнул Леогран.

— Я тоже не левша.

Резким толчком эфеса он вынудил герцога отшатнуться, перекинул шпагу из руки в руку — и атаковал, небрежно уперев левую руку в бок, танцуя на мраморном бортике, лезвием шпаги выписывая в воздухе сверкающие пируэты. Звонкая серебряная песнь скрещивающихся лезвий, удар, ещё удар — и клинок Леограна полетел в воду.

Герцог скакнул в фонтан, не раздумывая. Поскользнулся, упал, тут же перекатнулся и вскочил, мокрый от носков замшевых сапог до светловолосой макушки, но со шпагой в руке. Алексас на миг вскинул глаза на Ташу, улыбнувшись, небрежно метнул свою шпагу в трещину между мраморными плитами, — та застыла меж двух фонтанных струй, маятником покачиваясь у его ног, — и прыгнул следом, легко крутанув в воздухе сальто, приземлившись точно на обе ноги, взметнув фейерверк хрустальных брызг.

Когда юноша, с бесконечным изяществом выпрямившись, положил руку на эфес своей шпаги, освобождая клинок из плена междуплитья — даже герцог смотрел на него с идиотски-зачарованным видом.

— Кто вы? — выдохнул Леогран.

— Вы же знаете.

— А на самом деле?

— Это неважно.

— Я должен знать!

— Вы разочаруетесь.

Леогран вздохнул.

И, склонив голову, швырнул свой клинок себе под ноги.

— Вы лучший фехтовальщик, которого я когда-либо видел, — с торжественной серьёзностью промолвил герцог, — и, клянусь честью, я уверен: близок тот день, когда вы станете лучшим фехтовальщиком, которого когда-либо знала наша Долина. Я прошу прощения за мой скепсис. Теперь я вижу, что вы уверены в себе настолько, насколько вы этого достойны… а я в сравнении с вами недостоин даже права изучать высокое искусство владения шпагой.

Алексас нахмурился всего на один миг.

А затем поднял шпагу Леограна и, перехватив за лезвие, протянул её герцогу рукоятью вперёд:

— А вы — один из лучших противников, которые у меня когда-либо были. Хоть я не могу вернуть обидные для вас слова, сорвавшиеся с моих губ, я прошу за них прощения. И говорю вам, что если такой мастер, как вы, не будет и дальше изучать это высокое искусство — я буду чувствовать себя святотатцем, разбившим витраж.

Губы Леограна тронула улыбка:

— Что ж, думаю, извинения приняты обоюдно, — сказал он, принимая клинок из рук юноши. — Джеми Кармайкл, позволите ли вы мне считать нас с этого момента связанными узами дружбы?

Алексас задумчиво взглянул на герцога сквозь разделявшее их водное стекло.

— Как вам будет угодно, ваша светлость, — наконец сказал он, протянув Леограну ладонь.

Таша смотрела, как юноши с самым умиротворённым видом пожимают друг другу руки:

— Кажется, они неплохо поладили, да? — бросила она через плечо.

— Вроде бы, — Арон, неслышно стоявший за её спиной, шагнул вперёд. — И, кажется, во всех трёх участниках этих событий открылись новые стороны.

— Трёх?

— Алексасе, Леогране — и тебе, конечно же.

— А во мне-то что?

Арон протянул ей руку, помогая встать:

— Ну, — подледенив улыбку лёгкой иронией, сказал дэй, — до сегодняшнего дня у тебя ведь не было возможности проявить тягу к мастерам в своих делах, верно?