Та, что стала Солнцем

Послышался шепот – просто порыв ветра под дождем. Затем струйки дыма от благовоний все наклонились в одну сторону, как и пламя свечей, пока воск не разогрелся и не потек красными каплями. Ледяной ветер влетел в открытую дверь, и с ним явились призраки. Те, которых не помнят, шли потоком; их белые как мел лица неподвижно смотрели вперед. Распущенные волосы и лохмотья одежд не шевелились при ходьбе. Даже привыкшая к призракам Чжу содрогнулась. Она подумала о том, каково должно быть генералу-евнуху всю жизнь жить вместе с ними. Возможно, он вовсе никогда не ощущал этот мир без посредничества их холода.

Призраки склонились над подношениями, как животные над кормушкой. Их шепот стал громче. Он напоминал далекое жужжание пчел. Чжу смотрела на них, и у нее возникло ощущение, будто обычное обретает волшебную странность. Сердце ее наполнил восторг. Она способна видеть мир духов. Она способна видеть скрытую реальность, ту часть мира, которая придает смысл всем остальным частям, и на это способна только она одна. Она использует мир духов, как другие используют физический мир, он служит ее желанию. Она просияла, осознав, что эта удивительная способность – это власть, которая делает ее сильнее и лучше. Дает возможность добиться того, чего она хочет.

Эта радость грела ее, и она почти не замечала боли в коленях. Обычно она могла простоять на коленях много часов, прежде чем боль вынуждала ее встать и начать двигаться. Но, вероятно, на этот раз она шевельнулась, сама того не подозревая. Или, может, просто вздохнула.

Призраки резко обернулись, быстрее любого из людей. Их жужжание смолкло так внезапно, что у Чжу голова закружилась от тишины. Их нечеловеческие лица обратились к ней и посмотрели прямо на нее, и взгляды этих ужасных черных глаз погасили ее радость, и будто ледяные пальцы схватили ее за горло. Чжу с ужасом вспомнила то зловещее ощущение, которое впервые испытала в Лу. Ощущение, будто некое таинственное давление нарастает с каждым ее отклонением от пути Чжу Чонбы, и оно будет только расти, пока не случится нечто такое, что его разрешит. И сделает мир опять таким, каким он должен быть. Внезапно ее затрясло, она стояла на коленях и не могла унять дрожь.

Призраки, не сводя с нее глаз, опять что-то забормотали. Сначала Чжу подумала, что это всего лишь их обычное невнятное бормотание, но потом осознала, что они говорят с ней. Она отшатнулась и зажала ладонями уши, но плоть не была препятствием для звука, который издавали эти мертвые глотки.

– Кто ты?

Голоса призраков становились все громче, все резче. Чжу превратилась в лед, а ужасный звук их обвиняющих голосов – в удары гонга, грозящие разбить ее на кусочки. Призраки знали, что она не тот человек, кем должна быть, каким ее видели все живые. Ее вера в то, что она – Чжу Чонба, всегда была ее броней, но эти слова разоблачили ее. Они содрали с нее оболочку того человека, которым она не могла быть, и обнажили ее истинную сущность перед Небом.

– Кто ты?

Она будет слышать эти слова во сне. Голову стиснуло так, что в глазах потемнело. Призраки двинулись к ней – может быть, лишь потому, что Чжу находилась на пути к двери, но вдруг стало невыносимо смотреть на их неподвижные волосы и безликие лица. Она услышала вырвавшийся у нее ужасный хрип. Сколько бы раз она ни рисковала, поступая не как Чжу Чонба, эта глупая, дурацкая ошибка чудовищно увеличила риск. Риски множились, копились, пока ее путь к успеху не стал узким, как игла.

С трудом вскочив, она бросилась бежать.

* * *

«Монах – командир – Чжу устроил вполне достойный свадебный пир», – думал Чан Юйчунь, оглядывая увешанные фонариками навесы, которые защищали от дождя. Все солдаты Чжу находились здесь. Юйчунь полагал, что если бы он сам женился на такой красавице, как Ма Сюин, ему бы тоже хотелось всех облагодетельствовать. Но, несмотря на мясо, фонари и танцы, на праздник было не слишком похоже. Прошел слух, что заместителя командира Сюй Да забирают от них как заложника – последний признак того, что грядет нечто очень плохое. Аньфэн казался опасным, как паровой котел с наглухо закрытой крышкой. К счастью, в дополнение к еде Чжу обеспечил нескончаемое поступление вина для успокоения нервов. Юйчунь и остальные напились до бесчувствия под добрыми, но бдительными взглядами Чжу и Ма Сюин, сидящими на возвышении над ними, и все это время дождь бесконечно стекал с навесов и закрывал луну завесой облаков.

На следующий день все ходили мрачными и страдали от похмелья. Без заместителя командира Сюй их обычные занятия пошли вкривь и вкось, а по какой-то причине Чжу никого не назначил на его место. И на следующий день Чжу предоставил их самим себе. Обычно они радовались бы свободному дню, но их похмелье почему-то упорно не проходило. Они сидели, страдали от головной боли и жаловались на дождь, который явно вознамерился превратить Аньфэн в отстойник. Несколько человек начали слегка кашлять, но Юйчунь предполагал, что они просто простудились.