Та-Кеми

Горцев было не менее двадцати. И хоть вооружены они были только суковатыми дубинками, да ведь мускулистыми, крепкими они были, и каждый из них по силе своей звериной превосходил любую из амазонок. И те и другие поначалу опешили от неожиданности. Но скоро горцы сообразили, что нужно сделать против пятерых наездниц. Пятеро горцев по невысокому гребню распадка попытались забежать амазонкам в тыл да окружить их, да не на тех они напали. С гиком погнали девы впереди себя табун лошадей прямо на толпу горцев. Двоих кони затоптали. Ещё троих амазонки стрелами из луков на землю уложили. Сами прорвались и коней увели, а вот коров-горемык отбить не удалось. И всё же предложение сына названного ей польстило. Никто до этого ей подобное не предлагал. Не зря горцы ей припомнились, не зря. Ведь где им быть как не в этих горах. Может и сейчас торчат их соглядатаи за ближними валунами да момента ждут удобного, чтобы напасть на людей.

– Я знаю, тебя Петюней зовут. А дочку мою Пиктой кличут. Ты посматривай за ней.

Парень утомлённо качнул головой. Его глаза закрывались сами собой, и он ничего с этим не мог поделать. Мира, осматривавшая в это время своих соплеменников, подошла к ней и тронула женщину за плечо.

– Пойдём милая отсюда. И дочке твоей и пареньку поспать нужно, силы накопить.

У костра по-прежнему напротив амазонок сидел главный бореец с другом-учёным, князь Ратибор и волхв Святозар. Остальные борейцы вместе с парня-ми из ратиборовской дружины принялись доделывать и утеплять навес. За спинами дев степных маячили теперь только Тимоха-старший да Миха Рваный, так, на всякий случай. Но что больше всего поразило Олию, так это то, что с рук всех девушек сняли путы. И руки их были заняты другим важным делом. На двух больших кусках лосиной шкуры перед ними лежали горки чуть просоленных и прокопченных на дымке от костра полосок мяса тура добытого накануне. Что-то видимо весёлое рассказали борейцы или князь Ратибор. Так что Миру и Олию встретил дружный общий смех. А когда увидели подружки сияющее лицо Олии, так и вовсе все развеселились. Наконец, Рогдана вытерла тыльной стороной ладони слезы, выступившие от смеха на глазах.

– Выходит, Учитель, ты вроде как всех нас замуж сватаешь, аль не так?

– А почему бы и нет? – Яр, а по всему именно он сделал воительницам такое предложение, чуть толкнул Пера в бок.

Главный бореец поддержал друга, – а что крутить да вилять, тут все люди взрослые. Коли кто слюбится полюбовно, закон такой установим и для мужского и для женского рода – чтобы равно жили друг с другом, и чтобы никто, даже князь, – сверкнул он зубами в сторону Ратибора, – не смел помыкать другими – ни жена мужем, ни муж женою.

Рогдана, наконец, встретилась глазами с подружкой своей закадычной.

– Олия, ладно ли всё с дочкой?

– Спит кровинушка моя, сил набирается.

Святозар при этих словах склонился над кострищем и осторожно отставил глиняный кувшинчик на стылую землю.

– Сейчас вот остынет отвар маненько, да напою им младшеньких наших. Скоро, может завтра Петюху на ноги поставлю, а через два-три дня и твоя дочка, Олия, накрепко за жизнь ухватится.

Женщина благодарно кивнула головой и нехотя взяла кусочек мяса со шкуры. И хоть не лез он в горло, а заставила себя поесть. Пока дочь слаба, она должна быть сильной. Немного погодя глянула она пристально на подругу.

– Рогдана, не говорила ли ты хозяевам хлебосольным, какие опасности их, да и нас ждут в этих горах. Помнишь, как нападали на нас местные волосатики?

Княжна амазонок, проглотив пережёванное чуть фыркнула:

– А-а, ты про этих….

Затем сузив глаза, она медленно заговорила, вспоминая былое.

– Я их в первый раз увидела, когда мне было лет восемь, не больше. После нескольких столкновений с одним из племён русов, может даже и твоего, князь, – она выразительно посмотрела на Ратибора, – моя мамка с товарками своими решили уйти к озёрам в Чёрной яме (тогда Чёрное море ещё представляло собой цепь озёр на дне глубокой впадины). Мы уже проходили последним ущельем после которого собирались спускаться вниз, к озёрам и тут напали на нас из засады эти самые волосатики. А у нас кроме меня было ещё пять детей мал, мала меньше. Еле еле отбились и едва унесли ноги тогда. Двух воительниц в той схватке потеряли. Ушли мы тогда за Танаис-реку, где не было горцев этих треклятых. А там наткнулись на соплеменниц наших, где и оружием разжились и конной упряжью.