Та, которой не стало

Мелина некоторое время смотрела в пространство перед собой, потом вдруг сказала:

– Знаешь, кого мне напоминает Лонгтри? Тебя!

– Что-о?! – воскликнул Харт.

– Нет, не внешне, разумеется. А достоинством, с каким вы оба держитесь, умением держать себя в руках, контролировать свои эмоции.

– Очевидно, это в большей или меньшей степени присуще всем индейцам, – отозвался Харт. – По-моему, нет ни одного романа, где бы не был описан гордый индейский вождь, который стоически воспринимает самые жестокие удары судьбы.

Он сказал это насмешливым тоном, но Мелина отнеслась к его словам вполне серьезно.

– Возможно, – сказала она, – но мне кажется, что тебя и.: вождя Лонгтри объединяет не только это.

Прежде чем он успел ответить, Мелина бросила мокрое полотенце на стул и юркнула под одеяло.

– Господи, как же я устала! – воскликнула она, поправляя подушку и блаженно вытягиваясь. – Буду спать, – твердо заявила она и закрыла глаза.

– Ты не против, если я воспользуюсь душем? – Харт наконец раскрыл причину своего вторжения.

– Это не мой душ, – сонным голосом пробормотала она и повернулась на бок. – Спокойной ночи.

Харт направился в душ. Закрыв за собой дверь, он несколько минут стоял неподвижно, прижавшись головой к холодному зеркалу на стене.

В ванной приятно пахло мылом, мятной зубной пастой. И еще он уловил ее запах… Чистой женской кожи – теплой шелковистой кожи Джиллиан. Кожи Мелины…

Харт вспомнил слова Лонгтри о способности Куана Паркера любить сразу нескольких женщин.

Резко тряхнув головой, Харт крутанул кран и, когда ванна наполнилась водой, с наслаждением погрузился в теплую воду. Только сейчас он почувствовал, как устал.

Просто, подумал он, старый апач суеверен, как сто негров Харт давно знал, что Лонгтри верит в духов и что его посещают видения, но сам он никогда не считал, что в древних индейских верованиях есть рациональное зерно. В племени его матери тоже были седые как лунь старики с изрезанными морщинами лицами, которые курили какую-то траву, били в бубны из кожи карибу и пугали маленького Кристофера чуть не до икоты. Даже сейчас, стоило ему напрячь память – и он как наяву слышал их невнятное бормотание, когда, усевшись у костра, они принимались колдовать. Однако шаманы уже давно его не страшили. Уже в возрасте десяти-пятнадцати лет Харт считал их просто выжившими из ума стариками, которые живут в своем собственном выдуманном, а вернее – навеянном дурманом мире, не имеющем ничего общего с действительностью.

Покидая ванную комнату, Харт пребывал не в лучшем настроении. Не сдержавшись, он с силой грохнул дверью, но Мелина даже не пошевелилась. А он-то старался, натягивал джинсы, боясь, как бы она не подумала, будто он собирается залезть к ней в постель!

Кстати, почему бы нет?..

В последние двое суток его жизни угрожала не меньшая, а может быть, даже и большая опасность, чем жизни Мелины. Кроме того, Мелина успела поспать, пока они летели на самолете, он же был вынужден, борясь со сном, следить за приборами и рукоятками управления. А теперь он должен валяться на узком диване в гостиной, который к тому же был явно короток, в то время как на этой кровати места достаточно для двоих?

И Харт, с решительным видом стянув джинсы, улегся рядом с Мединой. И снова она не проснулась, и даже ее дыхание оставалось все таким же глубоким и ровным. Даже когда он принялся возиться, взбивая свою подушку, она не среагировала. Казалось, Мелина даже не подозревает о его близости, а если и подозревает, то делает вид, что ей это совершенно безразлично.

Харт был явно задет таким равнодушием, но так еще и не понял, радоваться этому или огорчаться.

– Присаживайтесь, джентльмены. – Шериф Макс Ритчи указал гостям на кресла напротив его рабочего стола. – Хотите что-нибудь выпить?

– Нет, спасибо, – ответил за двоих Лоусон. – Мы только что пообедали. Зеленый фаршированный перец с овощами и все такое…

– Вам понравилось?

– Еще бы! Такого перца я не ел лет восемь.

– Что ж, в таком случае я рад. – Шериф заерзал в кресле, устраиваясь поудобнее. Этим движением он дал гостям понять, что любезности закончились и он готов перейти к делу. – Чем могу служить?

– Вы, конечно, помните наш разговор по телефону несколько дней назад, – начал Лоусон.

– Конечно, – кивнул шериф. – Вы расследовали дело об убийстве некой молодой леди… э-э-э… Ллойд… Джиллиан Ллойд!

– Совершенно верно, шериф. У вас хорошая память.

– Но у меня сложилось впечатление, что дело раскрыто. Когда вы звонили мне, вы уже знали имя убийцы. От меня требовалось только навести кое-какие справки. Чтобы вы могли, как вы выразились, расставить все точки над «!»…

– Вы совершенно правы, шериф… – Лоусон быстро перечислил основные факты, которые, впрочем, шериф хорошо помнил.