Та, которую я...

Вскочив, переполняемый взрывом эмоций, я бросился на поиски Феофана — у меня возникло к нему дело, не терпящее ни секунды промедления.

Шаман как-то глумливо захихикал за моей спиной. Меня это ничуть не задело, наоборот я с удовольствием прислушался к его дребезжащему смеху.

Как же приятно хихикает этот замечательный старик!

Я с трудом умерил свой бушующий пыл, заставил себя возвратиться и стискивал в теплых объятиях этого доброго старикашку, наслаждаясь его трескучим смехом до тех пор, пока он не замолчал.

И только тогда снова ринулся к Феофану.

Использовать свои гравитационные способности, я отчего-то не решался. То ли позабыл о них, то ли затаившееся здравомыслие не позволяло мне этого делать. Да нет, я бы ничего не стал утаивать от этих восхитительных людей!

Но у меня такая привычка: скрывать то, что можно скрыть. А от привычек избавиться не так-то уж и просто в любом состоянии.

Вскоре я отыскал Феофана, бросился к нему, обнял по-братски и в исступлении взмолился:

— Отведи меня немедленно к вождю! Я хочу его видеть! Я хочу говорить с этим великим человеком!

— Эвон как тебя пробрало, — с удивлением вздохнул Феофан, пытаясь отстраниться. — Ну, пойдем уж, раз так приспичило.

Он подвел меня к тому самому большому шатру и, попросив подождать у входа, юркнул внутрь.

Через какое-то время он выглянул оттуда и одобрительно кивнул, приглашая меня следовать за ним.

Я с нетерпением вошел…

О, вольный ВЕТЕР! Какая же тут скромная красота! Нет пышности и помпезности, переполняющих жилища аристократов Селеноградии. Только необходимое и его — в меру. Шкуры — на полу, шкуры — на стенах. Ничего лишнего!

В глубине шатра сидит вождь и смотрит на меня по-отечески заботливо. Как же всего этого мне не хватало раньше!

— О, величайший вождь! — я ринулся вперед и, застыв в метре от него, опустился на колено и склонил голову. — Не обойди меня своей щедростью и благодушием. Дозволь служить тебе верой и правдой. Прими меня под свое могучее крыло. Я хочу стать ЧЕЛОВЕКОМ ВЕТРА!

— Да станешь. Считай, уже стал, — прикрывая лицо ладонью, отозвался он.

— Благодарю тебя, о, великий! — я еле-еле подавил желание — броситься к нему и целовать руки и даже ноги этого мудрого и такого доброго вождя.

— Благодари не меня, а дочь мою, — ответил он, сияя лучезарной улыбкой, которая будто бы освещала весь радушный шатер.

Не знаю, сколько бы я еще любовался этим славным вождем, но двое кочевников, держащиеся прежде в полутьме по сторонам, ухватили меня под руки, выволокли из шатра и встали у его входа, показывая всем своим видом, что путь обратно мне закрыт.

Да разве такой пустяк смог бы хоть чуточку омрачить мое восприятие теперешней жизни?!

Абсолютно нет!

Я обрел новый дом! Я получил новую жизнь! Великолепный вождь позволил мне влиться в его уникальное племя!

А еще он велел мне благодарить его прекрасную дочь!

Дочь вождя такого невероятного племени! Дочь вождя таких бесподобных людей!

Я еще не видел ее толком, наверное, она был в числе тех девиц, которые подходили к нам с Феофаном. Значит, это она решила мою судьбу? Осчастливила меня одним лишь словом!

Отныне она стала для меня центром Вселенной!

Мне не терпелось скорее найти ее и благодарить, и еще благодарить — без устали и не прекращая!

Снова Феофан пришел мне на выручку. Мой столь отзывчивый новый друг! Правда, он уже находился на другом конце стойбища, а заметив меня, бегущего с распростертыми руками, лихорадочно завертел головой и тотчас поторопился скрыться. Видно, у него возникло спешное дело.

Но не тут-то было! Моя нужда сейчас важнее всего на свете!

Я быстро настиг его. Как же хорошо, что я успел его перехватить, до того как он с головой погрузится в заботы, так резко потребовавшие его внимания. Как же здорово заиметь такого друга — верного и надежного, откликающегося по первому твоему зову!

— Чего тебе? — повернувшись боком, словно готовясь защищаться, буркнул Феофан — с глубоким пониманием и искренним желанием оказать мне любую услугу.

— Проводи меня к дочери великого вождя! — попросил я и даже всхлипнул от полноты обуявших меня чувств.

— Только это тебе нужно? — уточнил он, источая саму любезность, но при этом как-то странно хмурясь и кривясь, а затем тихо произнес: — Вот же, старый хрен, что-то новенькое придумал. Такого эффекта я еще не видывал.

У меня пересохло в горле от волнения и от предвкушения встречи со своей благодетельницей. И я мог лишь только утвердительно трясти головой, непрерывно перебирая ногами на одном месте.

— Ну, пойдем, — облегченно вздохнул Феофан.

Его облегченный вздох я понимал по-своему: он опасался, что не сумеет выполнить свой дружеский долг, если моя просьба вдруг окажется довольно сложной. Но разве бы я захотел напрягать своего друга какой-то замысловатой и трудной задачей?!

Мы с Феофаном обогнули шатер вождя, за которым оказался тоже достаточно высокий кочевой «домик», но чуть пониже.

И лишь сейчас я опомнился, бросился другу на грудь и вопрошал его с болезненной горячностью:

— А их имена?! Вождя и его дочери! Скажи мне! Назови мне их! Я хочу беспрерывно повторять эти сладостные звуки!