Таблетка от старости

– Дома не каждая согласиться. Клиника ведь отвечает и за твою квалификацию и за препараты. Вдруг что не так пойдет? Тьфу-, тьфу-, тьфу-. – Ярцева поплевала через левое плечо, потом троекратно перекрестилась и сказала: – Прости, господи!

– Тогда получается, что клиника, если что не так пойдет, отвечает только за пробитый по кассе лимфодренаж! Татьяна Алексеевна, по-моему, это дурость. Что-то тут не то.

– Значит, и правда сбрендил! Хочет все контролировать тотально. Кто, о чем с клиентами говорит, ну, и беседы между нами девочками, – согласилась Ярцева. – Может у него климакс? У мужиков ведь тоже того этого.

– Какой климакс? Ему еще и сорока-то нет, – не согласилась Шура с версией Ярцевой.

– Тогда недотрахеит! – выдвинула Ярцева новую версию. – Я слышала жена у него беременная. На последнем месяце.

– А вот это похоже. – Шура злорадно ухмыльнулась, лишний раз уверяясь в том, что Ярцева всегда всё знает. – Сейчас он мне выдаст на посошок.

– Какой посошок? Никак увольняешься?

– Пытаюсь.

– Шурка! Ты нашла новое место, я же вижу. Колись, где? – Ярцева от любопытства аж на цыпочки встала.

– Мама пристроила по блату. Куда, пока не скажу, сглазить боюсь.

– Тьфу-, тьфу-, тьфу-! – Ярцева повторила процедуру, только после «Прости, господи!» еще и постучала себя по голове. – Обещай там за меня словечко замолвить!

– Обязательно. – Шура чмокнула Ярцеву в щеку и помчалась дальше к кабинету Кирсанова.

Кирсанов принял ее не сразу, а промурыжил некоторое время в приемной. Шура уже собралась было плюнуть и уйти, чтобы успеть подготовиться к визиту очередной клиентки, как он все-таки соизволил ее принять.

– Это что такое? – спросил он, брезгливо разглядывая Шурино заявление.

У Шуры язык просто чесался ответить: «Так, то ж малява, гражданин начальник», однако, она сдержалась и вежливо разъяснила, что это ее заявление на увольнение.

– А вы разве можете… – Тут он на минуту задумался, видимо, соображая как Шуру назвать. «Сашенька» уже точно теперь никуда не годилось, а Шуриного отчества он, наверняка, не помнил.

– Александра Геннадиевна, – подсказала ему Шура. – Меня так зовут.

– Да знаю я, как вас зовут, – смутился Кирсанов. – У вас в контракте написана обязательная отработка. Клиника вас обучала. Например, во Франции.

– Я готова компенсировать. И обучение, и суточные, и проезд. Короче, все ваши затраты. – От конкретного упоминания в составе затрат букета цветов и ужина в ресторане она все-таки решила воздержаться. – В бухгалтерии, наверняка, все цифры есть.

– Ах, как все у вас просто! – Кирсанов всплеснул руками. – А как в бухгалтерии отражено ваше обучение у врачей клиники. Их советы. Их бесценный опыт. – Казалось, что он выступает по телевизору или на собрании трудового коллектива. Не иначе перед зеркалом репетировал.

– Да я очень благодарна Ярцевой Татьяне Алексеевне, она, действительно, передавала мне свой бесценный опыт. Я буду помнить об этом всегда. И как-нибудь уж Татьяну Алексеевну отблагодарю. Но в бухгалтерии все-таки есть и цифры дохода, который я принесла клинике за годы своей работы. Думаю, все уже окупилось сторицей. – Шуре показалось, что она тоже выступает по телевизору.

– Ну, раз вы настаиваете. – Кирсанов пожал плечами.

– Я настаиваю. А вы не настаиваете? Мне казалось, что вы моему заявлению будете рады.

– Почему это я рад буду? – Кирсанов изобразил на лице недоумение.

– Потому что вам никакого смысла нет во враче, у которого практически нет работы. Вы же моих клиентов по другим врачам распределяете.

– Кто это вам сказал такую нелепость? – Теперь лицо бывшего Шуриного любовника являло оскорбленную невинность.

«Вот ведь артист!» – подумала Шура. – «Если б не знала доподлинно о его кознях, то могла б и усомниться. Вон глаза какие ясные, чисто ангел!»

Вслух она сказала:

– Сама узнала. Случайно на рецепции. Неужели вас мама в детстве не учила, что тайное всегда становится явным?

– На что это вы намекаете? – Кирсанов вдруг покраснел. Такого Шура никак не ожидала. Наверное, боится, что Дашеньке все станет известно. Неужели думает, что Шура может такую гадость учинить? Очень надо!

– Я намекаю исключительно на ваши козни, интриги и мадридский двор, который вы тут учинили.

– Вы меня сейчас назвали интриганом?

– Ага! Иначе, зачем вам прослушивающие устройства в кабинетах, если вы не интриган?

– Какие прослушивающие устройства? – На испуганном лице Кирсанова было написано явное недоумение.

«Неужели не знает?» – подумала Шура. – «Или опять прикидывается? Вот мастер». И тут до нее дошло, что Кирсанов и в самом деле может ничего не знать, а прослушивающие устройства устанавливает Дашенька. Ведь она же хозяйка здания. Видать, до нее какие-то слухи все-таки доползли. Похоже, Кирсанов влип. Допрыгался. От этих мыслей Шура повеселела.

– Слухи ходят, что под видом ремонта системы противопожарной сигнализации, в кабинетах устанавливаются прослушивающие устройства. Вы разве не в курсе? – Шуре стало даже немного жаль Кирсанова, и она решила его на всякий случай немножко просветить.