Табу на вожделение. Мечта профессора

А потом вдруг, снова сделался серьезным до жути.

— У тебя есть здесь особое место? Любимое?

— Конечно!

— Покажи мне его.

Юля восприняла просьбу своего профессора с особым энтузиазмом.

И уже спустя десять-пятнадцать минут они стояли на берегу спокойной деревенской речушки, наслаждаясь невероятно вкусным свежим воздухом, и красотами природы. Река протекала за пределами деревни. Местные жители в летний период частенько устраивали здесь пикники. Но с приходом осени никто сюда не наведывался. Наслаждаясь покоем и странным умиротворением, Юля присела на одну из самодельных скамеек, коих насчитывалось вдоль берега не менее трех. Ноги гудели от длительной ходьбы. Да и замерзла она уже прилично. А от воды было еще холоднее.

Заметив это, Каримов присел рядом и принялся активно растирать ее икры и бедра, обтянутые лишь тонким капроном чулок.

— Что я говорил тебе по поводу одежды? — рыкнул недовольно.

— Столько всего случилось… я не успела переодеться.

— Нужно возвращаться. Не хватало еще застудиться.

— А может просто…

— Что?

— Костер разведем? Сразу согреемся. И побудем тут еще немного!

Марат не смог ей отказать. Они вместе начали искать сухие ветки и траву, пригодную для розжига. Когда все было готово, он доверил Юле самую главную миссию — чиркнуть его зажигалкой. Естественно, девушка справилась с заданием на ура. После оба уселись на скамейку, молча наблюдая за языками пламени, пожирающими древесину.

Вскоре, явно решив капитально расслабиться, Каримов и вовсе разлегся на лавочке, пристроив голову у Юли на коленях. Она улыбнулась, ощутив, как как нутро наполняется небывалой нежностью, и с готовностью стала хаотично гладить своего мужчину по лбу, по колючим щекам, по волосам.

— Как ты? — осторожно поинтересовалась, спустя некоторое время.

Казалось, он ей не ответит. Однако… шумно выдохнув, Марат пробубнил:

— Нормально.

— Я понимаю…

— Нет. Не понимаешь. И слава богу.

— Мне жаль твоего брата. Искренне жаль.

Профессор сжал губы в тонкую линию, не мигая уставившись на костер.

— Тимур… В том, что произошло… есть и его вина. Ярость слепит меня. Душит. И все же, я в состоянии понять это. А значит, приму со временем. Смирюсь. Успокоюсь. Но ты пообещаешь мне кое-что. И прямо сейчас!

— Все, что угодно, Марат!

— Артем, — прозвучало глухо. — Юля, он никогда, не при каких обстоятельствах не должен узнать правду! И мои родители тоже. Они этого не переживут. Дай мне слово, что будешь держать язык за зубами!

Она склонилась ниже, и запечатлела на его губах быстрый поцелуй:

— Клянусь!

Только вот отстраниться не успела — мужчина бесцеремонно схватил ее за шею, за волосы и рывком потянул на себя, требуя продолжения. Они целовались, как сумасшедшие. Жадно и остервенело. Сталкиваясь лбами, носами, зубами. Юля потерялась во времени, полностью утратила связь с реальностью. И даже не уловила тот момент, когда именно оказалась верхом на своем профессоре. Когда оседлала его, как породистого жеребца и с готовностью насадилась на его член. Марат таранил ее так мощно и жестко, что девушка была не в состоянии сдержать криков. Страстных. Порочных. Они громким эхом разносились над водной гладью, пока ее мужчина самозабвенно трахал ее. Задыхаясь от наслаждения, скуля и завывая не своим голосом, Попова подмахивала ему, позволяя погружаться в нее быстро. Резко. И на всю длину. Каримов стискивал ее бедра, не контролируя силу, и наверняка оставляя отметины от своих пальцев на ее бледной коже.

Но Юле было плевать. На все. Ибо весь мир сейчас резко уменьшился до размера одного единственного человека. То ли от переизбытка эмоций, то ли от конкретного передоза невероятно острых ощущений, ее затрясло.

Из глаз брызнули предательские слезы. А внутри, там куда проникал сейчас Марат своим немалым достоинством, будто бомба взорвалась. Оргазм был крышесносным. И одновременным. Ведь почти в ту же секунду Юля почувствовала, как глубоко в ней пульсирует и выстреливает его член.

Как безбожно горячая струя его семени обжигает стенки ее влагалища. Впервые. Он кончил в нее впервые.

* * *

Данный факт должен был пугать. Ужасать до дрожи в коленях. До белой ряби в глазах. Однако, вопреки здравому смыслу, ощущая глубоко внутри себя его сперму Юля буквально кайфовала и готова была пищать от восторга, испытывая странную эйфорию. Необъяснимую. Примитивнейшую.

Даже первобытную. Это все казалось… таким правильным. Невозможно правильным. Буквально сражаясь за дыхание, она уточнила осипшим от недавних криков голосом:

— Зачем ты это сделал?

Мужчина не торопился с ответом. Он внимательно следил за ее реакцией, вглядываясь в ее лицо поплывшим от похоти и посоловевшим взглядом.

— Захотелось! — услышала она в какой-то миг.

Глупо хихикнув, соблазнительно прикусила губу.

— А чего еще тебе захоте…

Закончить фразу не смогла. Не успела. Внезапно вспомнила, чем чревата подобная беспечность. В ту же секунду ее прошиб холодный пот. Сердце ухнуло в груди. А запоздалое раскаяние породило лютую панику в душе.

— Но… как же? — бессвязный лепет. — Марат! Ой, мамочки! Марат, а что теперь… а вдруг я… Марат, что ты на…