Таджикские народные сказки

— Зачем царевичу давать яблоки, что он сделал за свою жизнь хорошего?

Слуги поторопились к царевичу и рассказали ему о слышанном и виденном.

— Что вы выдумываете, разве деревья разговаривают?

И царевич сам вошел в сад, но только он протянул руку за яблоком, как яблоня заговорила:

— Эй, путник, убери свою руку!

— Я сын падишаха этой страны, хочу сорвать два-три яблока.

— Дорогие мои братья, сын падишаха пришел за яблоками, дадим ему или нет?

— Твои яблоки может сорвать тот, кто всю жизнь делал людям только хорошее. Зачем же царевичу давать яблоки, ведь он за свою жизнь никому не сделал добра!

Сын падишаха постоял, подумал и не смог вспомнить ни одного хорошего дела, которое было бы им сделано для людей. И он со слугами вынужден был уйти восвояси.

Но вот мимо сада шел бедный седой старичок. Он увидел яблоню с опущенными от тяжести плодов ветками и, плененный ароматом яблок, зашел и хотел сорвать яблочко, но из ствола яблони послышался голос:

— Дорогие мои братья, этот старец хочет сорвать яблоко, дадим ему или нет?

— Дай ему яблочко! — в один голос сказали братья. — Вот пришел человек, который всю свою жизнь делал людям только хорошее, может быть, он и нам поможет!

Услыхал это старичок и поторопился сорвать яблочко. И только яблоко отделилось от ветки дерева, ствол яблони треснул и из него вышла красивая девушка. В тот же миг треснули стволы всех семи тополей и из ствола каждого тополя вышел красивый юноша.

Поблагодарили братья с сестрой старца за помощь, побежали в свой дом и бросились к родителям.

Обрадованные мать и отец заплакали от счастья, и слезы полились у них из глаз, как дождь. Они обняли и расцеловали каждого сына и дочку. С тех пор они жили в счастье и радости.

НАРГИС

Было это или нет, а жил в далекие времена падишах. У падишаха была дочь — красавица, равной которой не было на свете. Ее звали Наргис. Когда Наргис стала совершеннолетней, красота ее достигла полного расцвета, сваты шли к ее отцу один за другим. Но падишах не только не желал выдать Наргис замуж, а, наоборот, повелел отрубать голову тем, кто осмелится прийти к нему сватом. Девушка же успела за это время полюбить юношу-бедняка. Дружба между ними завязалась еще в школе, где они учились вместе. Но когда Наргис стала взрослой, отец не пожелал, чтобы дочь училась вместе со всеми. Поэтому влюбленные томились в разлуке.

Однажды в один весенний день бедная Наргис отправилась в закрытый от чужих взоров сад, чтобы облегчить горе своего сердца. Сад был такой великолепный, что у тех, кто видел его, замирало сердце, журчание воды и сочная зелень заставляли сладкоречивых птиц воспевать в газелях эту радующую глаз красоту. Раскрывшиеся благоухающие розы своим ароматом опьяняли всех, кто проходил мимо. Наргис, придя в сад, уселась на скамейке и глубоко вздохнула:

Четыре лишь вещи весной манят:
Песня, вино, виночерпий, сад.

Отец Наргис вернулся с охоты и пошел в сад подышать чистым воздухом. Он наблюдал за своей дочерью. Стих, произнесенный ею, привел падишаха в ярость. Он подошел к Наргис и заставил ее повторить эти слова. Девушка очень испугалась гневного взора отца, но быстро сообразила:

Манят меня три вещи весной:
Молитва, пост и поклон земной, —

сказала она. Но падишах, поняв хитрость дочери, еще больше разгневался и потребовал, чтобы она повторила то, что произнесла в первый раз. Бедная Наргис, дрожа от страха, повторила стихи. Падишах обнажил меч и ударил Наргис. Наргис облилась кровью. С трудом она доползла до стены сада и своей кровью написала на ней:

Душу свою я увидеть хочу,
Бренное тело я ей поручу,
Если…

Не докончив стихи, она умерла.

Когда гнев падишаха утих, он пришел в себя и раскаялся в том, что натворил. Он стал кричать и звать всех придворных и повелел им найти средство оживить Наргис.

Придворные оказались в трудном положении. Падишах, увидев их беспомощность, повелел их всех убить.

Слух о несправедливости падишаха распространился повсюду, дошел и до соседней страны. В этой стране жил мудрец по имени Саид. Он прибыл во дворец, приветствовал падишаха и попросил провести его к покойнице. Саид заметил неоконченные стихи, написанные кровью на стене сада, долго думал и наконец так дописал их:

Душу свою я увидеть хочу,
Бренное тело я ей поручу,
Если меня он в уста поцелует,
Снова я душу свою получу.

Саид спросил у падишаха:

— Наргис любила кого-нибудь?

Но падишах ничего не знал о любви дочери, а его везир знал и сказал:

— О владыка мира! Милостивый государь, если сохранишь мне жизнь, я расскажу об этом!

— Обещаю, — ответил падишах.

— Дочь твоя любила юношу-бедняка по имени Камол.

Саид попросил, чтобы послали за Камолом. Камол день и ночь рыдал в разлуке с возлюбленной, не зная, что ее нет в живых.

Стражи нашли Камола и привели к падишаху.