Таежный гнус

Сергей Дмитриевич решительно надорвал конверт, достал из него узкую полоску бумаги. Одна строчка. "Ты приговорен к смерти. Готовься." Вместо полписи - витиевато выписанная буква "К".

"Королев"?

Первое желание - сорвать с рычагов трубку и дозвониться до "голубой" роты. Вызвать к аппарату московского сыскаря и...

Парамонов протянул руку к трубке телефона и... отдернул её, будто обжегся. Попросить помощи? Ни за что! Он никогда не обращался и обращаться за помощью не станет! Не тот характер!

Да и угроза расправы - по детски наивна. ЛжеКоролев решил ещё раз поиздеваться над бывшим своим командиром, вывести его из состояния равновесия. Если бы он намеревался, на самом деле, пристрелить подполковника, к чему предупреждать его? Появится куда-то исчезнувший особист - показать ему анонимку, посоветоваться. Молча, равнодушно, без просьбы о защите. Фээсбэшнику по штату положено заниматься подобными делами.

Успокоившись, Сергей Дмитриевич вложил письмо в конверт, засунул его в нагрудный карман форменной тужурки, к пяти другим, полученным ранее. Будто похоронил.

Походил по кабинету.

Нет, успокаиваться слишком опасно. В записках - не простое желание поиздеваться, между строк просматривается решимость проклятого садиста привести "приговор" в исполнение. Как уже убиты солдат Тетькин и младший лейтенант Кустов.

Долго Сергей Дмитриевич колебался между боязнью за свою жизнь и нежеланием обращаться с просьбой о помощи.

Наконец, решился. Нажал знакомую клавишу.

- Дежурный по штабу отряда сержант Егоров! Слушаю вас, товарищ подполковник!

- Особист на месте?

- Никак нет! Только что убыл в Голубой распадок!

- Посади в мой "газик" толкового парня, пошли следом. Пусть передаст: срочно нужен, пусть возвращается.

- Слушаюсь! Только - под рукой - никого... Разве только - офицера?

- Я тебе дам, бестолочь, офицера! - взорвался Парамонов. - Не найдешь толкового - сам езжай... Впрочем, ладно, отставить! С особистом свяжусь по телефону.

Сержант осторожно положил трубку и чисто русским жестом запустил в коротко-стриженный затылок растопыренную пятерню. На его памяти такого ещё не было! Наверно, заболел командир, если отдает приказания и через пять минут отменяет их...

27

Не дожидаясь возвращения старшины, "проверяющий" заторопился к лесной избушке.

Странное желание! Вполне можно было ещё раз пообщаться с Козелковым, попытаться вызвать его на большую откровенность. Дождаться появления лейтенанта Зимина, прощупать его наводящими вопросиками. Вместо этого, что-то, на подобии сильного магнита, буквально тащит сыщика к вонючему котлу на кухне, к засушенным пучкам трав, корням и ягодам неизвестного происхождения.

Возле древнего замшелого валуна он приказал себе остановиться. Отошел в сторону от выбитой в траве тропки, присел на сваленный ствол дерева. Задумался. Чем заняться завтра: пойти с прапорщиком на охоту или, тоже вместе с ним, нанести визит помощнику лесника. И одно, и другое имеет своим плюсы и минусы.

Не дает покоя налет на машину, такое же непонятное появление Александры. С другой стороны, возвращение с охоты одного Чудакова, почему-то оставившего в тайге своего приятеля, тоже несет немалую нагрузку.

Пожалуй, Чудаков может денек подождать - ничего с ним не произойдет. А вот следы в кустах возле сваленной на дорогу липы могут исчезнуть... Словечко-то какое - липа - двухглавое: и дерево, и фальшивка!...

Итак, игра в поддавки завершилась полным поражением её автора. Гранд предпочел не рисковать, остаться в своей норе. Авось, получив известие об от"езде разочарованного сыскаря, он рискнет выползти на свет Божий. Остаентся ожидать и надеяться.

Как всегда, приняв окончательное решение, сыщик успокоился. И снова заторопился "домой", с трудом удерживаясь от мальчишеского желания пуститься бегом. Будто в избушке, спрятанной под развесистыми деревьями, его ожидает невесть какая приятная неожиданность.

На веранде Александры не было. Значит, готовит на кухне свои вонючие лекарства. Добято вошел в горницу и остановился. Из кухни доносились негромкие голоса: женский и мужской.

- Грудь ещё болит? - заботливо спросила лекарка. - Мази втираешь?

- Втираю, как не втирать, - радостно, будто оповещая о совершенных подвигах, ответил мужчина. - Болеть ещё болит, но поменьше.

Козелков? Быстро же обернулся ротный старшина - за каких-нибудь два часа и солдат накормил, и отвез на кухню опорожненные термоса, и успел на "прием" к знахарке.. Интересно, о чем беседуют "колдунья" и пациент, неужели только о болячках и их лечении?

Сыщик оглядел знакомую горницу. Под лестницей, ведущей в мансарду запыленный стул с толстенными ножками. Втиснут между мешками, набитыми лекарственными "полуфабрикатами". Для подслушивания - идеальное место. Добято передвинул мешки, смахнул со стула наваленные ветки, уселся и развернул прихваченную в ротной канцелярии газету недельной давности. Увидят - ничего подозрительного, устал постоялец, решил не беспокоить занятую хозяйку, заодно почитать несвежие новости.

Собеседники, похоже, исчерпали "лекарственную" тему.

- Московский охотник не надоел?