Таёжный перегон

– Возможно, хотя я об этом никогда не задумывалась. Не о встрече с вами, конечно, – поспешно добавила она. – Своего деда я никогда не видела, но по словам бабушки знаю, что он был личностью, а на таких людей невольно равняешься. К сожалению, о нем известно немного. В 1953 году он пропал без вести. Как говорят, был человек и не стало. Мама рассказывала, что бабушка его долго разыскивала. А потом в их доме появился отчим, и бабушка, видно, успокоилась. Своего отца моя мама почти не знает, вспоминает только какие-то отдельные эпизоды из жизни. Вроде того как он приехал в отпуск и привез кучу подарков, как они ходили в парк, а потом фотографировались в фотоателье, как папа носил ее на руках и все приговаривал: «Анечка, ты у меня умница, ты самая красивая, слушайся маму». Ничего удивительного: при такой жизни, когда отец годами не бывает дома, можно забыть, как он выглядел.

– Вот такая работа у горняков и геологов, – тяжело вздохнув, вставил Антон, заинтересовавшийся сообщением девушки. – А в те годы работа на Севере даже у вольнонаемных была вроде каторги. Повсюду лагеря, заключенные…

О массовых политических репрессиях в период сталинизма с конца 1920-х по начало 1950-х годов он был неплохо осведомлен, поэтому людям, работавшим на Колыме, всегда сочувствовал. Памятен еще был рассказ старого геолога, занимавшегося поисками драгоценных металлов.

– В первые дни войны дедушка записался добровольцем и, конечно, попал в самое пекло, – продолжила Татьяна. – Главное, что уцелел, но в начале войны его уже ранили. В госпитале он познакомился с молоденькой медсестрой, она стала его женой. Недолго продолжалось их счастье – после выздоровления его снова отправили на фронт. Война закончилась, и он снова уехал в Якутию. Бабушка говорила, что у него было много наград. И даже – орден Трудового Красного Знамени. Но больше всего он дорожил каким-то значком. Странно, не правда ли? – повела плечами Татьяна. – Интересно, что же это за значок? Может, он золотой?

– Не думаю, – сразу отозвался Антон. – Возможно, что-то типа «Ударник коммунистического труда» или «Победитель соцсоревнования». А может, какой-нибудь ведомственный. Вы же знаете, в каждой отрасли есть свои награды, которые вручают за достигнутые успехи в труде. – Он вспомнил, что по итогам взятых на себя соцобязательств стал победителем, но из-за молодости пальму первенства отдали более зрелому Сивцеву. Начальник партии еще пошутил над незначительностью награды и сказал, что он еще успеет, а у Пал Палыча не за горами пенсия. – А что, эти награды остались дома? – вернулся он к разговору. Зачем они на Колыме? Впрочем, я не прав: раньше фронтовики с гордостью носили ордена. Это потом их задвинули и…

Татьяна сказала, что никаких орденов она не видела.

– Возможно, бабушка спрятала. Хотя вряд ли, мама знала бы о них. Ну, если не она, так дядя Коля точно бы сказал. Он военный и старше мамы на четыре года. Майор Симонов переживал, наверное, больше всех, когда узнал, что я развелась с мужем и уехала с сыном в Якутию. Он мне постоянно пишет, беспокоится о своей любимой племяшке, как он меня называет, и ждет, когда же я возьмусь за ум. До сих пор считает, что поступила я опрометчиво. Но у меня на этот счет другое мнение. Я уверена, что правильно сделала. – Татьяна грустно улыбнулась.

Антон давно забыл про чай и, подперев голову руками, сидел не шелохнувшись.

– После развода я сильно переживала и хотела уехать хоть на Северный полюс, да только туда не продают билетов. Как-то неожиданно для меня это получилась. Теперь вот третью зиму буду здесь зимовать. Сейчас-то я уже привыкла, а было нелегко. – Она вздохнула и, подняв голову, посмотрела на Антона. Возможно, искала поддержки, а, может, хотела посмотреть на его реакцию, но парень молчал, и Татьяна продолжила свой рассказ: