Таёжный перегон

«Вот тебе и тайга! – ворочаясь с боку на бок, думал парень. – Услышав это слово, представляешь бескрайние просторы, занятые лесом и горами, бурные реки. А тут каких-то десяти квадратных метров ровной земли не нашлось, чтобы поставить палатку. Ну какая же это тайга!»

Утро выдалось солнечным и безветренным. Палатка быстро нагрелась, внутри стало нестерпимо жарко. Даже не верилось, что вечером от холода пронизывало насквозь, а с восходом солнца так потеплело. Не дождавшись общего подъема, как из парной, выскочил Дубовик. В ручье он помылся до пояса и, напевая какую-то легкую песенку, подошел к Антону, колдовавшему с завтраком. Дежурный промыл отваренные макароны и, слив воду из кастрюли, высыпал на большую сковородку с разогретой тушенкой.

– Вкусненьким запахло, – поводил носом Александр. – Быстро ты управился! Еще полчаса до подъема, а у тебя уже завтрак готов. Прямо хоть народ буди. Как тебе это удалось?

Вопросу Дубовика Антон не удивился. До того как стать геологом, он прошел две производственные практики, во время которых так же, как Роман и Стас, постигал премудрости полевой жизни. А потом были многодневные маршруты и полевые работы, где пришлось оттачивать свое мастерство.

– Ничего особенного, просто научная организация труда. Ты же видел, – с вечера я заготовил дрова и сухую растопку, принес воду и налил в кастрюлю, а утром только чиркнул спичкой. Не имея навыков таёжной жизни, много времени уходит на то, чтобы развести огонь. Но если ты не можешь сварить кашу или даже отварить макароны, рискуешь сидеть на сухом пайке.

– Класс! – невольно вырвалось у Дубовика. – Опыт, как говорится, не пропьешь. Теперь надо приучить наших мужиков к порядку, а то по утрам тянут резину. В итоге мы поздно выходим и, соответственно, с темнотой останавливаемся на прикол.

– Саша, посмотри, снова пустая, – Антон показал на консервную банку, валявшуюся возле костра. – Так же, как вчера, кто-то слопал всю сгущенку. Ничего не пойму, вроде все на виду, а такая ерунда получается.

Дубовик не верил своим глазам, такого у него еще не было.

– Интересно! Я сам ее поставил в предбанник, думал, утром доедим, а тут такая катавасия. Кстати, ты где ее нашел?

– Да там она и стояла, возле входа в палатку.

Александр осмотрел место происшествия и, не обнаружив ничего существенного, за что можно было бы зацепиться, выбросил пустую банку.

– Почти как в детективе, – произнес он загадочно. – Сгущенка растворилось в ночной мгле, как туман. Вот дела! И что, никто не признается?

– Стас спит, а Ромка встал еще до меня и смотался к своим лошадям. Может, он приложился?

Когда все собрались на завтрак, Дубовик спросил о пропавшей сгущенке, и оказалось, что никто ее не ел.

– Так что она, испарилась? – не выдержал Александр. – Вот просто так сама взяла и куда-то пропала. Вы же взрослые люди, я думаю, понимаете, что в природе ничего само по себе не возникает и не исчезает. Наверно, кто-то из вас навернул и молчит, боится об этом сказать, – давил он психику, думая, что виновник сознается. Однако все молчали, и от этого на душе у геолога стало тоскливо. – Ну ладно, я допускаю, что кто-то вчера случайно съел и промолчал, но два дня подряд! Мужики, простите меня, но это просто нахальство. Нормальные люди так не поступают! Тот, кто это сделал, взял не только своё, а прихватил то, что принадлежит другим. Мы все находимся в одних равных условиях: одинаково пашем, живём в одной палатке и едим одно и то же. Никто от вас ничего не прячет и не ест втихаря. У нас всё на виду. Я понимаю, после нашей скудной пищи хочется чего-то вкусного, но вы видите сами – ничего лишнего нет и пока взять неоткуда. Как видите, на охоту рассчитывать не приходится. Надо потерпеть, на базе отъедитесь.

– А может, это Шарик, – зевая, спокойно сказал Стас. – Пока мы спали, он тихонечко с нашей сгущенкой расправился и смотался, а вы тут разборки устраиваете. Кстати, это ещё тот жулик! За ним нужен глаз да глаз.

Дубовик понял, что никто не признается, и взволнованно сказал:

– Ну конечно, Шарик! На него можно все валить, он ведь ничего не скажет. Но в этом деле есть одно «но»: была бы банка полностью открыта, можно было бы списать на собаку, но, вы знаете, в банке были пробиты две небольшие дырки. И главное – пустая банка осталась на прежнем месте. – Он обвел всех холодным взглядом и добавил: – Значит, среди нас завелся вор.