Тафгай 4 (СИ)

— Херня, выиграем Олимпиаду, не посмеют, — я махнул рукой. — А если решаться, то я им покажу Кузькину мать. Такой «кипиш» подниму, что со всей страны гневные письма и телеграммы полетят в Кремль. Лучше думай Михалыч, как с чехами в последний день Олимпиады биться будем. Не нравится мне новая история. Неправильно всё пошло, наперекосяк.

***

Вечером в международный клуб заявились почти всей командой, кроме трёх, чётырёх человек, самых скупердяев, фамилии которых называть не буду. Молодые бросились отплясывать под ритмы зарубежной эстрады, а я присел за столик с молочным коктейлем. Обстановочка в клубе чем-то мне напомнила отечественные бары конца восьмидесятых, начла девяностых годов. Особенно похожей была одежда на посетителях. Например: джинсы на ногах и спортивная олимпийка на теле. Либо наоборот спортивные штаны в сочетании с джинсовой курткой вверху. Или кто-то пришёл в кроссовках, а кто-то в меховых унтах. Девушки иностранки отрывались на танцполе в вызывающих по длине и декольте платьях. А я, в знак протеста против уничтожения редких животных на планете, заявился в сером в ёлочку костюме из Мосторга. «Завтра куплю что-нибудь молодёжное», — решил я, рассматривая спортсменов из разных уголков мира. Кстати, в Японию приехали представители тридцати пяти стран, и самые экзотичные из них были Ливан, Новая Зеландия, Филиппины и Австралия.

— Привет, у тебя свободно? — Вдруг у столика возникли две девушки, пока я думал о клюшке, шайбе и современных молодёжных нравах, а так же смотрел в противоположную сторону.

— Привет, давно не виделись, — поздоровался я с фигуристкой Женей Соколовой, с которой у меня кое-что давным-давно было. — Присаживайтесь, всё равно ещё Эвери Брендедж и Хирохито не скоро подойдут.

— Кто? — Задумалась на секунду спутница Жени, в которой я узнал молоденькую Ирину Роднину. Пухленькие щёчки и короткие черные волосы.

— Руководитель МОК и император Японии сказали, что подъедут через полчаса, но я думаю, вряд ли, — хмыкнул я. — Возраст уже не тот. Да и слабоваты стали наши старички. Нет в них прежней закалки.

— Не обращай внимания, Иван всегда так странно шутит, — улыбнулась Соколова и уселась напротив меня. — Кстати, познакомься — это Ирина. Мы с ней живём в одних трехкомнатных апартаментах.

— Я тоже живу вдвоем с «Малышом» в апартаментах, только они однокомнатные. — Я кивнул Ирине Родниной, которая всё ещё не решалась присесть. — Присаживайся не стесняйся, император Японии перетопчется. Взять вам по коктейлю?

— Мне можно кое-что и покрепче, я сегодня серебро выиграла, — похвасталась Женька Соколова. — Впервые за всю историю фигурного катания наша советская спортсменка, то есть я, получила олимпийскую медаль.

— А тренер где, Станислав Алексеевич Жук? — Спросил я обоих девчонок, когда через десять минут вернулся за столик с двумя коктейлями, один из которых был с небольшим количеством алкоголя.

— Отметил уже, — грустно ответила Роднина. — У меня завтра вечером произвольная программа, а Станислав Алексеевич, эх, не в форме.

— Не волнуйся, — я придвинул фужеры с напитками к фигуристкам. — Золото считай у тебя и Саши Зайцева почти в кармане. Кто там у вас главные соперники, Смирнова и Сурайкин? Не потянут. У меня глаз алмаз и интуиция, как у Вольф Мессинга. За победу! — Я поднял бокал, однако девчонки переглянулись и странно заулыбались.

— Я конечно Сашу Зайцева знаю, — пробормотала Ирина Роднина. — Но сейчас я выступаю в паре с Лёшей Улановым.

— С Улановым? — Пожал я плечами и громко выругался про себя. — Я это к тому сказал, что ты даже с Сашей Зайцевым победила бы, а с Лёшей тем более. Не выспался сегодня вот и путаю фамилии. Давайте, за удачу и за победы на Олимпиадах 1976 и 1980 годов!

— Странный юмор у тебя, Иван, — уже более открыто улыбнулась Ирина Роднина и сделала несколько глотков молочного коктейля. — У нас 13-го показательные выступления, обязательно придём с Женей за вас поболеть.

— Тогда за золото в хоккее я спокоен, — сказал я и допил свой коктейль.

«Как же так я Уланова с Зайцевым перепутал? А ещё считаю себя знатоком спорта. Простофиля!» — обругал я сам себя ещё раз.

***

Поздно вечером 9 февраля в нашей с Борисом комнате, которая стала немного походить на склад бытовой электроники, ведь двадцать коробок с магнитофонами наставленные друг на друга, занимали весь центр помещения, я впервые примерил японские джинсы.

— Вот, стал совсем на человека похож, — важно заметил «Малыш». — А то хожу с тобой как с отцом на родительское собрание в школу. Даже с девушкой своей тебя знакомить стыдно. Ты представь, что она может подумать?

— Ты когда успел-то познакомиться? — Хмыкнул я, разглядывая себя в зеркало. — И кстати, как зовут эту несчастью юную особу?

— Познакомился когда надо, и зовут её как надо. — Боря важно обошёл вокруг меня и заметил, — Сели как влитые, даже подгибать или ушивать не придётся. — Пошли скорей она сегодня с подругой в баре будет. Переведёшь хоть наш разговор, а то я кроме «окей» ничего больше и не знаю по-ихнему, по-американски.

— Окей, — кивнул я удовлетворённый вчерашней покупкой.