Тайфун над пограничной заставой

Они прошли еще несколько метров, все в том же страшном напряжении, не зная, что сулит им следующий шаг, и остановились. Вода поднималась вместе с ними, догоняла их, и волны уже бились о скалы где-то совсем близко.

— Тут немного вверх надо забраться. Сначала я залезу, потом руку вам подам. Вы не бойтесь.

Глаза привыкли к темноте, и все же они так и не увидели, что делал Иван, а лишь услыхали его голос.

— Я тут... Анна Михайловна, давайте руку. На пол- метра выше что-то вроде ступеньки есть, нащупайте ногой... Ну, смелее! Я себя тут веревкой за дерево зацепил. Удержу...

За Анной Михайловной он вытащил Тоню.

— Ну, теперь считайте, что все... Почти все, — поправился Ваня. — Тропка широкая, лишь бы дура-волна не достала. Тут шагов двадцать до пещеры.

В пещеру они забрались через узкую щель. Иван зажег спичку. Пещера была маленькая, сырая, с большим камнем на противоположной от входа стороне Анна Михайловна и Тоня бессильно опустились на него. Ваня тут же заставил их встать.

— Сидеть нельзя! Надо согреться, двигаться надо! Глупо будет — спастись от потопа и умереть от пневмонии.

Он достал из кармана плоскую флягу со слабо разбавленным спиртом, отвинтил пробку и протянул Анне Михайловне.

— Выпейте два-три глотка и передайте Тоне.

Спирт обжег Тоне рот, горло, внутренности, она закашлялась, слезы потекли из глаз, но вслед за этим сразу же зашумело в голове и стало теплее.

— А теперь двигаться! Можете бороться, кто кого повалит... Или со мной давайте. Вдвоем на одного... Эх, дров нету, костерок бы развели. Пока...

— Что пока? — спросила Тоня.

— Пока на полу нашей квартиры не покажется вода. Но это не страшно, на полметра поднимется, не больше.

Примерно в полночь вода подошла к подножью пещеры, затопила нижнюю ее часть, и они взобрались на камень. Изредка через щель яростно врывалась волна, дробилась о стенки и падала вниз холодным соленым ливнем.

— А нам нипочем! — нарочито весело кричал Иван.

Сам он с тревогой прислушивался к доносившемуся снаружи шуму, который нарастал, и это пугало Ивана. В пещеру стал залетать, врываться ветер и дико свистел, разбиваясь об острые края щели.

Вода продолжала прибывать, она уже затопила камень и доставала до колен.

— Когда же это кончится, когда? — испуганно спросила Тоня.

— Скоро, скоро, Тонечка... — ответил Иван.

— Переменился ветер? — спросила Анна Михайловна.

Иван кивнул, и хотя этого кивка никто не увидел в темноте, Анна Михайловна почувствовала, что дело плохо. Ветер теперь дул с океана и помогал приливу, нагоняя в пещеру воду.

Одно время Ивану почудились чьи-то голоса, и он сразу же радостно крикнул.

— Слышите? Уже прибыла тревожная группа!

Он совсем не был уверен в этом, но вдруг где-то недалеко, на уровне пещеры прочертил светлую полосу луч фонаря.

— Видите! Я ж говорил! — Иван стал зажигать спичку за спичкой — авось заметят огонек.

Вода уже дошла почти до пояса. Немели и отнимались ноги, бил озноб, и лишь сознание того, что помощь близко, где-то рядом, поддерживало женщин. И еще Иван.

— П-прыгайте!.. Н-не ст-тойте на м-месте! Двигайтесь! — кричал он, тормоша Анну Михайловну и Тоню.

Обе они потеряли всякое представление о времени и лишь тупо шевелили ногами. Бороться за жизнь становилось все труднее, овладевала апатия, все чаще хотелось сдаться и погрузиться в воду с головой.

Их ослепил яркий луч света, ударивший в глаза.

— Эй там, в пещере! Живые есть? — спросил кто-то гортанным голосом.

Иван узнал солдата с заставы.

Когда Бочкарев очнулся, ярко светило, било в глаза теплое солнце. Некоторое время он не решался открыть глаза, но уже слышал негромкие голоса солдат во дворе. Постепенно возвращалась память. Он вспомнил ночь, веревку, раскачиваемую ветром, мелькнувший в темноте огонек и скалу, которая стремительно надвигалась на него. Дальше вспоминать было нечего, дальше был провал, пустота — ничто.

Чья-то рука, явно женская, а не грубая солдатская, тихонько и нежно дотронулась до его лба. Он решил, что это жена старшины — Надежда Петровна, других женщин на заставе не было.

— Порядок. Пульс, температура, все в самой норме, — услышал он голос Стародубцева и укрепился в своем мнении — Надежда Петровна.

Женщина облегченно и глубоко выдохнула в ответ одно короткое слово.

— Да?..

Нет, это была не Надежда Петровна, но кто-то очень знакомый. Бочкарев открыл глаза.

Над ним склонилась Тоня.

...Бочкарев поднялся с постели в тот же день, оперся руками о койку, сел, потом встал — голова еще кружилась, все плыло перед глазами — блаженно улыбнулся и распахнул руки. Тоня осторожно, чтобы не сделать больно, обняла его.

Врач не прилетел на заставу — не было погоды, а высланный в ту ночь корабль, на котором тоже находился доктор, так и не смог никого высадить на берег.