Тайга

— Так значит и живи, живи ради нас! — он опустился перед ней на колени и прижался губами к ее тонкой руке. Родной запах защекотал его ноздри и успокаивающим эликсиром ворвался в его кровь. Силы окончательно покинули его, и он устало сел на пол. — Потерпи еще два дня. На выходные мы поедем в деревню. Там у моего друга небольшая дачка. Думаю, он не будет против одолжить ее нам на пару дней. Сходим на озеро, погреемся на солнышке, наберемся сил.

Сейчас я не могу уволиться с работы и уехать. Нам нужны деньги, чтобы купить дом и обустроить его. Мне уже поступило несколько предложений по продаже квартиры в Абакане. Как только соберу нужную сумму, мы переедем. Но пока тебе нужно набраться сил и не предаваться отчаянию. Подумай о нашей малышке. Она все чувствует и переживает вместе с тобой. Пожалей хотя бы ее, не будь такой эгоисткой.

— Эгоисткой, — задумчиво повторила Рябинушка и, бодро перевернувшись на животик, заинтересованно посмотрела на него. — Наверное, это плохое слово.

— Плохое, — устало кивнул Николай. — Так говорят про человека, который думает только о себе. Как ты сейчас. Не забывай, что совсем скоро ты станешь матерью, а ты сама ведешь себя как ребенок.

Остаток вечера они провели за пустой болтовней и за безрезультатной попыткой пожарить блины. Николай представлял себе этот процесс очень смутно, а Рябинушка и вовсе готовкой никогда не занималась. Зато из просмотра телевизионных передач она сделала твердый вывод, что каждая уважающая себя женщина должна уметь варить борщ и жарить блины. Она считала себя уважаемой женщиной. И Николай поддержал ее в этом убеждении.

Вместо пышных блинов у них получились черные, дурно пахнущие лепешки, неопределенной формы.

— По телевизору они выглядели иначе, — растерянно смотрела на результат совместного труда Рябинушка. Отчаяние отразилось на ее бледном личике, и даже синие круги под глазами стали глубже. — Плохая из меня хозяйка.

— Глупости какие, — обнял ее за плечи Николай и жадно съел два пригорелых катышка. Изобразив на лице истинное блаженство, он смачно причмокнул языком. — Какая вкуснотища!

— Правда? — недоверчиво покосилась на него девушка и неуверенно потянулась рукой к столу.

— Думаю, тебе не стоит их пробовать, — твердо заявил Николай. — С похмелья блины не рекомендуются. Тебе нужно съесть чего-нибудь жиденького. Теперь настал мой черед блеснуть кулинарными талантами и приготовить тебе супчик. Иди пока отдыхай. Как будет готово, я тебя позову.

Рябинушка легко согласилась. От слабости у нее подкашивались ноги и тряслись руки. Единственное, чего ей сейчас хотелось — это лечь. Попробовать суп сегодня ей так и не довелось. Когда счастливый Николай появился в зале с дымящейся тарелкой в руках, она уже сладко спала. Некоторое время он молча смотрел на нее, потом тяжело вздохнул и вернулся на кухню. Тяжелые думы не отпускали его, не давали расслабиться ни на секунду. До часу ночи он бесцельно слонялся по квартире, потом маялся на горячих простынях. Ему удалось немного вздремнуть лишь на рассвете. Ровно через час его разбудил телефонный звонок.

— Здравствуйте, Коленька, — раздался в трубке смутно знакомый женский голос. — Это Анастасия Викоторовна. Извини, что так рано. Но я буду в Москве всего один день и мне бы очень хотелось вас увидеть.

— Здрасьте, — невнятно пробормотал Николай, спросонья не понимая, кто и чего от него хочет. К тому же голова разламывалась на части, а вместе с ней рассыпались и мысли, отчаянно не желая собираться воедино и рисовать четкие образы.

— Если вы не хотите меня видеть, то так и скажите, — после небольшой паузы, настороженно продолжила женщина. — Не люблю навязываться. Я лишь хотела узнать, как там Рябинушка.

— Рябинушка? — резко проснулся Николай. Всю сонливость с него будто рукой сняло. Вот оно решение всех его проблем! Если не всех, то хотя бы части! — Извините меня, Анастасия Викторовна. Я вас сразу не узнал. Конечно, мы будем очень рады вас видеть. Приезжайте скорее. Записывайте наш адрес.

Бросив на рычаг трубку, Николай набрал номер сотового секретарши и предупредил, что задержится. Девушка разговаривали с ним очень сухо, что в принципе было ей не свойственно. Раньше его бы это насторожило, но сейчас Николаю было все равно.

— Кто к нам приедет? — Рябинушка посмотрела на него одним глазом. Второе веко категорически отказывалось приподниматься, требуя продолжения сна.

— Женщина из поезда, Анастасия Викторовна, — пояснил он и радостно посмотрел на Рябинушку. — Помнишь ее?

— Помню! — улыбнулась Рябинушка и, окончательно проснувшись, села на кровати и радостно захлопала в ладоши. — И это так здорово! Значит, сегодня не буду сидеть дома взаперти, а проведу этот день вместе с этой доброй женщиной. Она так хорошо ко мне относилась! Так заботилась обо мне, как матушка когда-то!

Не успел Николай дожарить яичницу, как в дверь позвонили. Спешно вытерев руки, он открыл замок. Раскрасневшаяся, взволнованная женщина виновато посмотрела на него.

— Я побуду у вас совсем немного, — потупила она взгляд. — Только взгляну на нашу девочку и сразу уйду.