Тайга

Через час мы уже были на вокзале, покупали Саше билет. Только сегодня она получила паспорт. Она очень торопилась с его оформлением, думала, что Вадим возьмет ее с собой.

Саша не любила меня, никогда. Я знал об этом, но, как и все люди, верил в лучшее. Верил, что со временем она забудет Вадима, и я дождусь от нее хоть толики взаимности. Но этого не произошло. Она никогда не была до конца моей. Со мной была лишь ее телесная оболочка, холодная и бесчувственная, а Сашина душа… она всегда принадлежала только Вадиму.

Ты винишь меня в ее ранней смерти. Наверное, ты прав. Но, если бы я оставил ее в Ленинграде, она бы покончила с собой. Саша сама мне об этом сказала. Незадолго до смерти. Тогда, на набережной, она приняла твердое решение — броситься с моста в Неву. И она бы это сделала. Ты знаешь свою мать.

На улице начало светать. Черный воздух в палате медленно серел. В оконное стекло постукивали нарядные крупные снежинки. Николай зябко поежился и обвел взглядом сгорбленную фигурку отца. В его глазах читалось только одно чувство — презрение.

— Теперь ты решил состроить из себя жертву? — просипел он. — Пытаешься вызвать у меня жалость? Только ничего у тебя не выйдет, жалкий, напичканный комплексами старик! Кичишься своим благородством?! Гордишься, что спас бедную девушку? Тешишь свое самолюбие? Так где же было твое благородство, когда ты орал на нее, когда унижал, постепенно превращая яркую, невероятно красивую женщину в тупую домашнюю клушу? Ты не давал ей сделать ни одного глотка свежего воздуха свободы! Ты отравил ее своей показной заботой и никому не нужным вниманием! Мама была талантливой, неординарной личностью. А ты загубил в ней все то прекрасное, чем одарила ее природа! Убирайся отсюда! И больше никогда не приходи! Я ненавижу тебя! Ненавижу!

При этих словах Николай зашелся в диком приступе кашля. В палате почему-то пропал весь кислород, и он начал задыхаться. Он не видел, как отец испуганно вскочил на ноги и побежал в коридор. Не слышал его криков о помощи. Перед глазами поплыли разноцветные круги, один из которых вдруг стал преображаться, расти, приобретая родные черты.

— Рябинушка, — сдавленно прошептал он и протянул к ней руки.

* * *

В полдевятого Анастасия Викторовна приехала в больницу, чтобы сменить Павла Петровича, который провел у кровати Николая всю ночь. Распахнув знакомую дверь, она шумно выдохнула и схватилась за сердце. В постели никого не было.

Медленно сползая по косяку, она равнодушно подумала о том, что больше не хочет жить, что дальнейшее ее существование просто бессмысленно. Лучше умереть, чем еще раз пережить тот кошмар.

Она летела над облаками, под ней проносились прекрасные пейзажи: реки, поля, цветочные поляны. Ей было хорошо и спокойно, когда какой-то резкий едкий запах заполонил ее мозг. Женщина недовольно поморщилась, встряхнула головой и резко упала на землю, прямо на пушистую, зеленую травку, расстилавшуюся под ней. Но почему-то ей не было больно. Странно, подумала Анастасия Викторовна, рухнула с такой высоты и ничего не почувствовала.

— Откройте глаза! — донесся до нее требовательный голос. — Сейчас же откройте глаза!

Ее веки слабо вздрогнули, и она посмотрела перед собой мутным взглядом.

— Ну слава Богу! — облегченно вздохнула молоденькая медсестра и убрала от лица женщины вату, пропитанную нашатырным спиртом. — Разве можно так, женщина!? Перепугали тут всех.

— Я не специально, — не своим голосом ответила Анастасия Викторовна, пытаясь подняться с пола. И тут она вспомнила, что произошло. Кровь вновь прилила к вискам, заклокотала в горле. Но на этот раз она пересилила себя, сглотнула едкую жидкость и сдавленным голосом спросила:

— Где молодой человек из этой палаты? Что с ним произошло?

— В этой палате не было никакого молодого человека, — удивилась медсестра. — Здесь лежала пожилая женщина. Вчера ее выписали.

— Как… женщина? — не поверила Анастасия Викторовна. — Здесь лежал Николай Павлович, двадцатитрехлетний парень.

— Видимо, вы что-то перепутали, — улыбнулась девушка. — Наверное, зашли не в ту палату.

— Перепутала…, - повторила женщина. — Да-да, наверное, я перепутала!

Анастасия Викторовна осторожно поднялась на ноги и медленно пошла по коридору. Девушка изумленно посмотрела ей вслед, зачем-то поднесла к носу резко пахнущую ватку и звонко чихнула.

Медсестра оказалась права. Анастасия Викторовна задумалась и поднялась этажом выше. Николай лежал на втором этаже, а она ворвалась в палату на третьем.

Николай лежал на прежнем месте, задумчиво глядя в потолок. Павла Петровича в палате не было.

— Вы его только не расстраивайте ничем, — заглянула ей вслед медсестра. — А то мужчина сегодня утром ему что-то наговорил и парень чуть-было не задохнулся. Осторожней надо. Слабенький он еще совсем.

Быстрым жестом Анастасия Викторовна промокнула слезы, выступившие у нее на глазах, и подошла к больничной кровати.

— Я ждал вас, — перевел на женщину измученный взгляд Николай. — Мне нужно многое у вас расспросить.