Тайга

На этот раз она не стала отстраняться от Николая. Он замер напротив, жадно ловя каждый ее жест, каждое движение. Он не мог оторвать от нее глаз. Не сдержавшись, Николай сделал еще шаг и поцеловал ее в губы. Какими же сладкими, какими теплыми и нежными, оказались эти уста. Через все его тело прошла горячая, обжигающая волна — начавшись где-то в ступнях, она с силой ударила его в голову. В глазах помутнело, ноги подкосились, и он рухнул на землю.

— Что это было? — все еще лежа у ног берегини, он с трудом разомкнул губы.

— Моя энергетика слишком сильна для тебя, — спокойно ответила Рябинушка. — Она может тебя убить. Поэтому нам опасно находиться слишком близко друг к другу.

— Думаю, что дело здесь не в энергетике, — пытаясь подняться на ноги, пропыхтел он. — Просто за последний месяц у меня было две серьезные травмы головы. Эти повреждения еще долго будут давать о себе знать. На этой почве у меня даже галлюцинации начались. Хотя… это я раньше думал, что галлюцинации. Оказывается, все происходило на самом деле.

Еле поднявшись, он все же отошел подальше от берегини. Внимательно наблюдая за ним, она печально улыбалась.

— У нас с тобой есть десять дней, — повторила Рябинушка. — Всего десять дней. Потом тебе нужно будет вернуться к себе домой. Я выведу тебя к железной дороге. Рано или поздно поезд подберет тебя. Только прошу, не повторяй сегодняшней ошибки. Чтобы ты не думал, моя энергетика слишком мощна для тебя. Следующий поцелуй может стать последним в твоей жизни. А, если умрешь ты, то и я не смогу жить.

— Я постараюсь, — пообещал ей Николай, но внутренний голос подсказывал ему, что сдержать свое слово у него получится едва ли.

* * *

Верло внимательно наблюдала за воркующей парочкой из-за кустов. Порой ей даже удавалось расслышать несколько слов из их диалога. Ей даже пришлось парализовать лапки у кукушки, мешавшей ей сконцентрироваться на их разговоре. Птичка молча рухнула ей под ноги и уставилась на ведьму немигающим страдальческим взглядом. Задул сильный ветер. Мощная дубовая ветвь подалась немного вниз и вплела свои веточки в ведьмины патлы. Все это произошло в считанные секунды.

— Бедненькая кукушечка! — тут же раздался тоненький девичий голосок, и из-за ивы выбежала Березонька. Она бережно взяла на руки птичку и с ненавистью посмотрела на ведьму.

— Ты сломала ей позвоночник! Обещаю, ты поплатишься за это, злобная ведьма! — глядя на Верло в упор, сквозь зубы процедила она.

Увидев, что ведьмины патлы прочно сплетены с тонкими дубовыми ветвями, она повелительно подняла взгляд вверх. Вместе с ним взметнулась к небу и Верло. Ведьма попыталась закричать, но, едва она открыла рот, между ее зубами резко вошла еще одна дубовая ветвь. Ей оставалось лишь судорожно болтать ногами в воздухе, а руками цепляться за ствол, потому что боль черепе была невыносимой. Перенося часть тяжести на руки, она хоть немного снимала напряжение с волос, которые и держали ее высоко над землей.

— А теперь внимательно слушай меня, — поднявшись до уровня ведьминых глаз, Березонька замерла в воздухе напротив нее. — Даю тебе последний шанс. Если еще раз обидешь хоть одно живое существо, это дерево пронзит твое сердце. А я растопчу его в прах. Такова воля Тайги.

Опустившись на землю, Березонька погладила птичку по вздрагивающей головке, и заплакала.

— Хорошая моя, маленькая девочка, — прошептала она. — Знаю, что тебе сейчас очень больно. Я могу лишь прекратить твои мучения, но вылечить тебе спинку уже не смогу. Очень уж серьезные повреждения. Скажи мне, что ты выбираешь?

Берегиня склонилась над птичкой и прислушалась.

— Прости, — вслух сказала она, приоткрыла птичке в клювик и вдохнула в ее нутро холодное дыхание смерти. Судорога прошлась по всему ее тельцу. Она в последний раз вздрогнула и затихла уже навсегда.

Березонька прижала ее пернатую тушку к груди и вновь ненавидящем взглядом посмотрела на ведьму.

— Последний шанс, — по слогам повторила она и едва заметно качнула головой. Дубовые ветви расплелись, освобождая ведьмины волосы. И Верло с истошным воплем рухнула вниз.

— Больно? — безразличным тоном поинтересовалась у нее берегиня.

— Невыносимо! — провыла ведьма.

— Будет еще больней, — пообещала ей Березонька и не спеша пошла в лесную глушь, унося на руках мертвую птичку.

Забыв о данном ей поручении, ведьма на карачках поползла в сторону озера. Каждое движение давалось ей с трудом, спину невыносимо ломило, одна нога не двигалась вовсе, не чувствовала она и левой руки.

Нагира любовалась на себя в озерную гладь, и счастливо улыбалась. Две ведьмы пытались сложить на ее голове какое-то подобие косички. То и дело покрикивая на мастериц, она причесывала когтями густые черные брови.

Услышав громкий треск деревьев, она обернулась на шум. Из кустов показалась сначала голова, а потом и искалеченное тело Верло.

— Что за черт, — прищурилась Нагира и тут же распорядилась: — Пошли прочь, безрукие нахалки!