Таймер

– Выходи, – голос здоровяка, открывшего ему дверь, вырвал его из потока размышлений. Джеймс, оказавшись под открытым небом, сделал большой вдох. Он так давно не был на улице, что даже немного растерялся. Сначала его вытащили из этой злосчастной камеры, потом положили в палату, а позже засунули в машину и привезли опять сюда. Теперь, он, наконец-то, стоит на земле. Удивительно, как сильно начинаешь ценить то, что у тебя отнимают.

От зоны прогулок их отделял забор из проволоки, но и сквозь него можно было увидеть, как в тех самых пустых и усталых глазах подростков, ступивших на кривую дорожку, зарождается нечто иное. Интерес.

Не так часто тут происходит что-то необычное. Новость, что в заброшенном корпусе нашли какого-то мужика, да еще запертого в камере, разнеслась очень стремительно.

К амбалу и водителю, сопровождавшим Джеймса, подошел невысокий, лысый мужчина лет пятидесяти, в очках и белом халате, накинутом на костюм.

– Здравствуйте, я Лестер Миллер, заведующий этим учреждением. Мы получили ваше сообщение о том, что вы хотите привезти сюда вашего пациента, чтобы попробовать восстановить цепь событий. Мне, признаюсь, тоже интересно узнать, как же он попал к нам на охраняемую территорию.

Миллер бросил взгляд на Джеймса в наручниках и продолжил:

– Я провожу вас до места, где наш электрик нашел его.

Все четверо отправились по дороге к корпусу, который стоял поодаль. Дорога была ухоженной, но чем ближе они подходили к зданию, тем более заброшенной она выглядела.

– Наши ребята следят за порядком, но мы стараемся придерживаться правила, что им незачем слишком далеко отходить от зоны прогулок. Сюда они не заходят, это слишком далеко и в этой части учреждения поселился некий беспорядок. Кто-то говорит, что мы используем детский труд, но я думаю, вы будете согласны со мной, что именно труд очищает наш разум. Мы считаем, им не нужно так далеко отходить.… Тут он осекся, видимо вспомнив, что уже говорил это и немного помедлив, продолжил, открывая еще один замок на очередной калитке.

– Как видите, у нас меры предосторожности на высшем уровне. Ума не приложу, как это могло произойти.

Джеймс заметил, как лицо Рона исказилось. Этому здоровяку и так было не в радость тащиться сюда с парнем, которого нашли в камере, так еще теперь приходилось выслушивать поток мыслей этого типа.

Они все ближе подходили к заброшенному зданию. Лестер достал большую связку ключей, на не менее внушительном кольце и пошел открывать ту самую дверь. Джеймсу казалось, что прошло уже сто лет как его с пересохшими губами, вытащили под руки, из здания, к которому они приближались. Замок пару раз лязгнул застарелым механизмом, и Лестер дернул за ручку. Ничего не произошло.

– Вот мать твою! – выругался тот, и резко дернул снова. Дверь, словно в насмешку, скрипнула, но не сдвинулась с места.

– Эта дрянь проржавела напрочь. В прошлый раз мы вдвоем с электриком дергали, – как бы извиняясь, сказал смотритель, – А сейчас что-то не поддается.

Рон, которому эта история все больше надоедала, подошёл, и, не сильно напрягаясь, так дернул за ручку, что казалось, любая другая дверь не только бы открылась, но и слетела с петель. Эта же, тяжелая старая громадина, лишь чуть приоткрылась. Он дернул еще раз. На этот раз дверь поддалась, и все четверо вошли внутрь.

Тут пахло плесенью.

– Света тут нет уже давно, следуйте за мной, —сказал Лестер и включил фонарик.

Лиа, которая до этого не проронила ни слова, наблюдая за реакциями Джеймса, положила руку ему на плечо и сказала негромко:

– Если почувствуешь себя плохо, сразу скажи, но попытайся вспомнить, как можно больше о том, что тут произошло и как ты сюда попал. Джеймс кивнул.

Всё, что он видел и чувствовал, находясь в этом месте, подводило к горлу тошноту. Он больше всего хотел просто проснуться в своей квартире, медленно потянувшись, пройти на кухню. Сделать себе пару сэндвичей, включить телевизор для фона, и, наслаждаясь утренним кофе, вступить в новый день.

Резкий крик амбала стер как ластик эти мыли из его головы. Все встали.

– Что это за дерьмо?! – кричал Рон. Лестер направил луч фонаря сначала на лицо здоровяка, а потом на стену рядом.

– Что случилось? – спросила Лиа и в ее голосе слышалась неподдельная тревога.

– Там… – Рон куда-то указал рукой, и луч фонаря, спрыгнув со стены, осветил у ног здоровяка полураздавленный мешочек. Всмотревшись, Лестер понял, что это совсем не мешочек.

– Так это просто крыса, – в голосе Лестера сквозило удивление, крик, который он только что услышал, принадлежал человеку, увидевшему что-то действительно страшное.

– Я с детства ненавижу этих тварей, да еще такая жирная, просто не крыса, а целая такса! – Рон медленно обошел ее по дуге. Он всё ещё чувствовал, как наступил на неё, чувствовал, как хрустнули её кости, было не понятно, умерла она сейчас, под его ботинком, или лежала тут уже давно.

Поняв, что тревога ложная все продолжили движение, и вскоре оказались у той самой камеры. Прутья были чем-то вырезаны, и валялись рядом.

Глава 6