Таймыр, Нью-Йорк, Африка... (Рассказы о странах, людях и путешествиях)

Простые смертные и даже «народные капиталисты», то есть обладатели нескольких акций, отнюдь не допускаются в святая святых. Они могут увидеть все лишь издалека, с балкона для публики.

Когда по числу посетителей биржа превзошла статую Свободы, дельцы выложили миллион долларов на устройство специального зала перед входом. Там расположены выставки на тему: «Нью-йоркская биржа — краеугольный камень народного капитализма». Приветливые девушки-экскурсоводы в синих форменных костюмах помогают уяснять ту же истину.

На балкон сразу не попадешь: длинная очередь. Пожилые, ярко раскрашенные дамы в меховых накидках. Супружеские пары всех возрастов. Трое шушукающихся монахинь в накрахмаленных чепцах и грубых башмаках, похожих на мужские. Военный моряк с соцветием орденских планок. Семейство евреев-хасидов, религиозные верования которых, как и их старинные черные костюмы, черные шляпы с широкими жесткими полями или пряди волос, обернутые вокруг уха, остаются неизменными чуть ли не со средневековья. Наконец, экскурсия школьников во главе с учителем-негром. Ребята зажимают в кулачках розовые, желтые, зеленые образцы распоряжений о покупке и продаже акций: их берут у входа, как сувениры.

Школьников пропускают вне очереди. Придется ждать. Одна из девушек-экскурсоводов усаживает желающих в кресла и начинает беседу о бирже.

— Вы берете бензин у колонки, — говорит девушка, улыбаясь самым пленительным образом, — и вы уже помогаете свободному предпринимательству в нашей стране. Вы можете придать ему еще большую жизнеспособность, купив акции. В настоящее время машинное оборудование, управляемое одним рабочим, стоит иногда до двадцати тысяч долларов! Вы понимаете, как трудно стало предпринимателю делать бизнес только на свои деньги. И биржа помогает ведущим акционерным компаниям добывать нужные им миллионы долларов. Биржа аккумулирует готовность миллионов американцев, имеющих теперь акции, не только участвовать в прибылях, но и разделять риск.

Тут девушка мило советует «быть подальше от акций» тем, кто по состоянию здоровья слишком переживает падение их курса или слишком возбуждается, когда курс идет в гору.

— Но кто же владеет акциями? — продолжает затем она. — Шестая часть взрослых американцев — вот кто! Я рада сообщить также, что почти половина держателей акций — люди, которым их основной бизнес приносит устойчивый доход. Акции обычно приобретают уже хорошо обеспеченные и, смею добавить, солидные господа: средний возраст американского акционера — сорок восемь лет. В этом цветущем возрасте легче уберечь себя от необдуманных шагов и безрассудного риска, не правда ли?

Девушка, разумеется, не объясняет слушателям, что такое акции, почему падает и отчего идет в гору их курс. В Америке это знает каждый первоклассник. Если бы один из школьников, набравших у входа цветные бумажки-распоряжения, задал подобные наивные вопросы, приятели подняли бы его на смех: смотрите, этот лопух не знает, как на бирже делают доллары!

Но нам-то с вами это простительно. Вот совсем коротко об акциях. Капиталисты, объединяя свои капиталы, организуют акционерное общество или корпорацию. Допустим, она будет выпускать автомобили. Учредители корпорации заинтересованы в привлечении к своим капиталам дополнительных денег, чтобы побыстрее и пошире развернуть дело. Они выпускают акции — нечто вроде облигаций своего предприятия. Большую часть акций учредители распределяют между собой пропорционально вложенным капиталам, а остальные продают на бирже.

На каждой акции написана ее стоимость — допустим, 50, 100, 500 долларов. По облигациям платят проценты или выигрыши. По акциям же выплачивают дивиденд. Это часть прибыли, полученной корпорацией. Она распределяется пропорционально стоимости акций.

Если дела корпорации идут хорошо, по акциям выплачивается большой дивиденд. А раз акция приносит большой доход, то и продают ее на бирже уже не за 100, а за 105 или за 110 долларов. В таких случаях говорят, что курс акций повышается, идет в гору. Тот, кто, допустим, купил десять таких акций до повышения курса, теперь может их продать, положив в карман 50 или 100 долларов разницы между прежней и сегодняшней ценой.

Но если дела корпорации немного пошатнутся, за ее стодолларовую акцию дадут 95 или 90 долларов, а то и полцены. Тогда владелец акций, курс которых падает, понесет убытки.

В Америке о «народном капитализме» много говорят не только на бирже. Монополии выпускают акции небольшой стоимости и трубят во все трубы, что такую акцию может купить не только капиталист, но и рабочий, если у него есть кое-какие сбережения. А буржуазная печать подхватывает: смотрите, рабочий купил акцию, он имеет свою долю в капиталах корпорации, он, как и капиталист, получает прибыль! У нас не просто капитализм, у нас «народный капитализм»!