Тайна

– Пригрела змею на груди, – всхлипывала Валентина. – Но я же хотела помочь человеку. Мы с Анатолием сначала не поняли, думали – это шутка. Но потом опомнились, сразу поняли, что это не безобидный лепет, а твердое убеждение, которое чревато политическими преступлениями. Мы не могли скрывать этого…

Судья важно кивнул и заметил:

– Именно безразличие и обывательское благодушие наших граждан дает ростки такой вот политической беспечности. Вы поступили совершенно правильно. Акимова совершила государственное преступление и ответит за это. В вашем доме она встречалась и разговаривала с людьми, многие из которых изобличены и осуждены как враги народа. У суда нет сомнений в ее антисоветских настроениях…

Когда Оле разрешили говорить, она вскочила и, нервно жестикулируя, с возмущением воскликнула:

– Валентина, как тебе не стыдно, ты же чуть ли не на коленях умоляла меня найти мужа! Ну, спросите у тех, кому я помогла, они покажут, что я не вру, – с жаром обратилась она к судье, – я не антисоветчица, я простая деревенская девушка, которая пыталась помочь людям.

– Ты сама во всем виновата, – желчно отозвалась Валентина, – сама!

– Ну, как же вы не понимаете? Не видите? – закричала Оля, не в силах больше сдерживаться. – Не люди вы, что ли?

Слезы градом полились из ее глаз.

– Это каким же людям вы пытались помочь? Всему советскому народу? Или врагам народа? Свергнуть существующую власть? – строго спросил судья.

– Да нет же, – растерянно пролепетала Оля, беспомощно оглядываясь. – Как же вы не понимаете? Ну, я умею делать некоторые вещи – иногда будущее вижу или болезнь могу вылечить…

– Даже если это и так, и вы занимались этим, не рассматривая моральную сторону вопроса, разве это опровергает слова Николаевой? Наоборот, это усугубляет ваше положение и доказывает вашу неблагонадежность, – возразил судья.

– Но это не так…

– Вы вели антисоветскую деятельность? – спросил судья, грозно глядя на нее. – Вы знаете, что вам за это грозит?

– Не вела! Не вела! Как вы не видите, они же оговорили меня! Я спасала ее мужа!

– Да что же ты врешь? – истошно завизжала Валентина. – Ты, троцкистка поганая! Это настоящий волк в овечьей шкуре, – пожаловалась она судье. – Такое говорила, а теперь глаза невинные делает.

– Я беременная, – прохрипела, задыхаясь, Оля, – за что ты меня? Ты не в себе… Тебя заставили, да?

– Ну и пусть беременная, – неожиданно спокойно сказала Валентина, словно не она билась минуту назад в истерике, и посмотрела на Олю неожиданно ясным взглядом, – будешь ублюдков троцкистких плодить?

– Да подождите же, – нервы у Оли не выдержали, девушку начала трясти мелкая дрожь, – вы что же это, посадите меня в тюрьму? – В ее голосе прозвучала такая боль, что все присутствующие вздрогнули. – Пожалейте меня!

– Мы не можем быть милосердными. Пожалеем вас – и погубим сотни тысяч, – со вздохом заметил судья, – мы здесь, чтобы беспощадно выкорчевывать и громить врагов партии и народа, именно такая задача стоит перед нами.

Вины своей Оля не признала, но ее все равно осудили и за контрреволюционную пропаганду дали двенадцать лет.

Истина

Петя даже и не догадывался о том, что происходило с Олей, и упрямо продолжал искать ее. Но в ближайшую рабочую неделю он опять не успел толком ничего сделать – работа занимала все время, сил вечером оставалось только на то, чтобы приготовить нехитрый ужин и забыться пустым тяжелым сном. Только в пятницу вечером он разузнал адрес центрального справочного бюро и утром в субботу отправился туда.

И тут ему, наконец, повезло.

– Как найти в Москве человека, если знаешь только его фамилию? – спросил он у усталой женщины, сидевшей в первом кабинете, в который он заглянул.

– А кто вы такой?

– Дело в том, что я ищу одну девушку, мою невесту. Она уехала к этому самому человеку и исчезла. С тех пор я ничего о ней не знаю.

– Мы справок не даем, – ответила она. – Делать запрос можно только через организацию. Обращайтесь через свою.

– Я прошу вас, помогите. Мне больше не к кому обратиться, а вам это – пара пустяков, – взмолился Петя.

– Нет, и даже не просите.

Служащая отвернулась от него, давая понять, что разговор окончен, и начала что-то быстро писать.

Петя был близок к отчаянию. Он пошел к выходу, ссутулившись и опустив голову, и уже взялся за ручку двери, когда услышал тихий вопрос.

– Как фамилия этого человека?

– Николаев. – Петя мгновенно повернулся к женщине.

– Да Николаевых в Москве тысячи. Вы так его не найдете, – разочарованно вздохнула женщина. Видно, убитый вид этого рослого сероглазого парня пробудил в ней чувство жалости. Да и чувствовалось, что этот парень ни перед чем не остановится, чтобы отыскать свою любимую.

– У него есть жена Валентина, – возбужденно закричал Петя, – это как-то может помочь? Валентина Николаева. Ей лет тридцать – тридцать пять.

– Это уже что-то, – ответила женщина, – но все равно мало… Ладно, – она с сочувствием посмотрела на него, – приходите на следующей неделе, я постараюсь что-нибудь сделать.