Тайна барона

Сплетни о молодой княжне Карамышевой в свете прекратились, а тут с гастролями в Петербург приехала итальянская оперная дива Аделина Милано, красавица писаная с мелодичным сопрано, и все завистники и сплетники обратили свое внимание на примадонну. Всем было интересно, с кем актриса закрутит интрижку, и верно ли говорят, что она так хороша на сцене, и так талантлива. Черноглазая, грациозная Аделина была любимицей европейского зрителя. Ее с восторгом приняла публика Англии и Франции, поэты слагали в честь нее оды, ее привычки и манеры стали основой всех светских сплетен. Она обожала роскошь и выступала в фантастически дорогих костюмах. Все ринулись в театр, всех покорил ее голос, спектакли проходили с аншлагами и бурными овациями. Так случилось, что именно в северной российской столице Аделина мучительно, с тяжелейшими истериками расставалась с первым мужем. Подробности скандала со сладострастием смаковались петербургской публикой, графиня Бельская и тут задавала тон. Были и другие темы для сплетен. Да и мало ли их в большом столичном городе...

ЗАТВОРНИЦА

Глава 5

ЗАТВОРНИЦА

Прошло полгода с тех пор, как Карамышевы перебрались в Турово. Жизнь в имении текла скучно и монотонно. С наступлением лета Елена почти не выходила гулять из дома, единственным ее развлечением было чтение книг и рукоделие, она вышивала распошонки и чепчики для будущего ребенка. Еще они с матушкой выезжали в экипаже в церковь, где она часто исповедывалась и причащалась. Настоятель сельской церквушки отец Михаил с вниманием сердечным выслушивал княжну. Обида в сердце Елены еще не прошла, ее мучила душевная рана, нанесенная ей Петром. Однажды по дороге в церковь им встретился дорогой экипаж. Княгиня Елизавета Петровна с интересом всматривалась в окна экипажа:

- Интересно, кто это сюда пожаловал в такой дорогой карете, в такую глухомань? Наверное, знатная персона... У нас в округе таких экипажей нету...

- Ах, маменька, не все ли равно! – произнесла в сердцах Елена. – Прикажите кучеру ехать быстрее!

- Погоди, Елена... Смотри, экипаж остановился!

Из экипажа вышел мужчина, элегантно одетый, и направился навстречу к ним.

- Батюшки мои, да это же барон Андрей Вяземский!

- Не может быть! Что он здесь делает?! – воскликнула Елена. Испугавшись, она спряталась в глубине своего экипажа.

- Добрый день, сударыня, - поздоровался мужчина. Барон вдруг узнал княгиню и приветливо улыбнулся: - Рад видеть вас, Елизавета Петровна.

- Андрей Сергеевич, голубчик, что вы делаете в наших краях? Не ожидала здесь вас увидеть.

- Я здесь нахожусь по делам службы, - уклончиво ответил барон.

- Понимаю, - сказала княгиня.

- Как поживает ваша дочь, сударыня? Сказывали, она больна.

- Да, Елена Павловна болеет, но ей уже лучше... Мы едем с дочерью в церковь на службу.

Барон заметил в глубине экипажа бледное растерянное лицо Елены, поздоровался с ней, она кивнула ему в ответ, но в разговор не вступала. Поговорив с Елизаветой Петровной еще пару минут, барон откланялся, сел в экипаж и тронулся в путь. Карамышевы ехали какое-то время в тишине, потом Елизавета Петровна сказала:

- Знаешь, доченька, здается мне, что Андрей Вяземский приезжал, чтобы с тобой повидаться!

- Маменька, что вы такое говорите, он женат!

- Ну, не знаю... – ответила княгиня. – Сердце не обманешь, он влюблен в тебя, я видела, каким взглядом он на тебя посмотрел.

- Наверное, полным презрения... Представляю, что говорят обо мне в свете...

- Не говори ерунды, Елена. – В свете уже все забыли о тебе. Вчера княгиня Голицына прислала мне письмо. Так она пишет, что в Петербурге все только и говорят, как о приезжей итальянской оперной певице... Как же ее зовут? Вот забыла... Вспомнила, Аделина Милано. Говорят, очень хороша собой, чарующий тембр голоса. Ну и, конечно же, как все артистки очень скандальна и спесива, в общем, дала пищу для сплетен петербургским сплетницам.

Случайная встреча с бароном Вяземским взбудоражила семейство Карамышевых, внося резонанс в их размеренную жизнь. Елизавета Петровна узнала вскорости об истинной причине приезда Андрея Вяземского, он через отца Михаила передал Карамышевым, остро нуждающимся в средствах, приличную сумму денег. И хотя барон просил настоятеля не говорить Карамышевым, кто передал деньги, священник посчитал нужным, сказать барыне, что их благодетель Вяземский. Старая княгиня была очень признательна барону, но дочери не сказала о его добром поступке, чтобы не смущать Елену.