Тайна беззакония

Возможно ли еще более горькое осмеяние Христовой Вести? Когда Христос возвестил человечеству о необходимости переступить через самое себя и войти в высшую действительность, умнейшие мира сего принялись доказывать, что в Евангелии нет ничего нового, что оно всего лишь собрание всем давно известного. Но когда антихрист провозглашает фактичность и неизменяемость человечества, тех же разумников охватывает ликование от никогда ранее не слыханной вести, которая содержится в этом провозглашении, и они называют ее величайшим завоеванием прогресса. Но нужна ли человечеству тысячелетняя история для того, чтобы оно услышало из уст другого то, что оно само испытало: что оно такое, какое оно и есть — слабое, трусливое, лицемерное, лживое, ненавидящее, убивающее, продажное? Надо ли было прикладывать такие огромные усилия для того, чтобы антихрист в слове выразил это древнее действительное состояние человечества? Разве слово антихриста является целью развития мира? Ответ, разумеется, отрицательный. Но если это так, тогда принятие антихристова евангелия означает не что иное, как крушение истории в своей бессмысленности, ибо слово антихриста есть ложь. Царство антихриста — это расцвет небытия на пространствах истории. Так каким же необычайно жутким эхом звучит ликование толпы перед лицом этого небытия!

4. ЕДИНСТВО

Создать в мире мир и единство было давнишней мечтой соловьевского антихриста. Еще до того рокового переживания у отвесного обрыва антихрист сравнивал себя с Христом и нашел, что только он, а не тот, его предтеча, призван успокоить и объединить мир: «Христос, как моралист, разделят людей добром и злом, я соединю их благами... Христос принес меч, я принесу мир». И это обещание стало задачей жизни антихриста, которую он осуществлял со всем усердием. Став римским императором, антихрист уже в самые первые годы своего господства издал манифест, в котором обращался ко всем народам мира. Манифест начинался словами: «Народы Земли! Мир мой даю вам!» и заканчивался ручательством этого мира: «Вечный вселенский мир обеспечен. Всякая попытка его нарушить сейчас же встретит неодолимое противодействие. Ибо отныне есть на земле одна серединная власть, которая сильнее всех прочих властей и порознь, и вместе взятых. Это ничем не одолимая, все превозмогающая власть принадлежит мне, полномочному избраннику Европы, императору всех ее сил. Международное право имеет наконец недостававшую ему доселе санкцию. И отныне никакая держава не осмелится сказать: «Война», когда я говорю: «Мир». Народы Земли — мир вам!»

Манифест, как замечает Соловьев, произвел в мире большое впечатление. Повсюду возникли партии единства мира, которые заставляли правительства своих государств примкнуть к Европейским Соединенным Штатам и отдаться под верховную власть римского императора. «Оставались еще независимыми племена и державцы кое-где в Азии и Африке. Император с небольшой, но отборной армией из русских, немецких, польских, венгерских и турецких полков совершает военную прогулку от Восточной Азии до Марокко и без большого кровопролития подчиняет всех непокорных». Во всех странах император ставит своих наместников. В течение одного года мир был объединен. «Ростки войны вырваны с корнем. Всеобщая лига мира сошлась в последний раз и, провозгласив восторженный панегирик великому миротворцу, закрыла себя за ненадобностью». Обещание императора было выполнено. Человечество легко вздохнуло, ибо вечная мечта о мире и единстве воплотилась в неожиданно могучем облике.

Нет никакого сомнения в том, что мир и единство антихриста являются ответом на стремление Христа дать свой мир и создать свое единство. Во время последней Вечери, обещая ученикам послать Утешителя, Дух Святый, Христос сказал: «Мир оставляю вам, мир Мой даю вам: не так, как мир дает, Я даю вам» (Иоанн, 14, 27). Следовательно, мир тоже заботится о мире, его обещает и дает его. Однако мир Христа есть нечто совершенно другое. С одной стороны, Христос тоже совершенно определенно обещает соединить мир. «Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привесть; и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь» (Иоанн, 10, 16). Предрекая конец мира, Христос также указал на то, что «И проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам» (Матф., 24, 14). Во время Последней Вечери Он молил своего Отца, чтобы Тот сохранил в единстве Его учеников (ср.;Иоанн, 17, 9) и тех «верующих в Меня по слову их: Да будут все едино; как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» (Иоанн, 17, 20—21). Мир и единство Им учрежденной Церкви были одной из главных Его забот и обетований.