Тайна богов

79. К вершине

Склон, по которому мы поднимаемся, очень крутой. Воздух становится разреженным, идти все тяжелее.

Мы долго перелезаем с карниза на карниз. Земля-18, которую я несу в рюкзаке, становится все тяжелее. Многие километры нести за плечами целый мир, пусть даже такой, который помещается в шкатулку, утомительно. Я вспоминаю об Атланте. Теперь я сочувствую ему.

Но для меня это не просто мир. Там находятся все мои чаяния и надежды.

Дельфина.

Ребенок, который должен родиться.

Мои новые друзья.

И я с новыми силами иду вперед. Тропа, петляющая между скалами, исчезает, и нам приходится самим прокладывать себе путь. Впереди идет Орфей, он расчищает дорогу от растений. Дышать все труднее, становится холодно.

Никто из нас не произносит ни слова, только пар вырывается из ноздрей и приоткрытых ртов.

Впереди вершина, окутанная туманом, покрытая снегом, ледники сползают вниз, как крем с торта.

Через некоторое время мы выбираемся на ровную площадку, и Эдмонд Уэллс предлагает передохнуть.

Я не ошибся, когда рисовал остров. Он действительно треугольный, с узкой вершиной там, где находится Первая гора.

– Теперь мы, по крайней мере, знаем, что гор две, а не три, – говорит Эдмонд Уэллс. – После того как мы поднимемся наверх, на другую лезть уже не придется.

Черный дым поднимается из-за Первой горы. Все мы думаем об Олимпии, охваченной войной.

– Они полагают, что сражаются, чтобы победить. Это не так. Они сражаются, чтобы уничтожить друг друга. Хуже всех придется тем, кто умрет послед ним, – говорит Эдмонд Уэллс.

– А, это ваша знаменитая теория апоптоза?

– Мы сами, когда были богами, бросали одних своих смертных, чтобы другие могли победить. Вспомни, Мишель, когда наш корабль отплыл, увозя с собой последнюю надежду… Муравьи тоже иногда жертвуют своими солдатами, чтобы королева могла бежать.

Черный дым поднимается в небо без остановки.

– Наверное, вся Олимпия охвачена огнем и залита кровью.

Сморкмуха садится мне на палец, словно чтобы напомнить о себе.

Когда мы подходим к границе первого ледника, уже темнеет. Идти становится еще труднее. Одежда не спасает нас от холода. Тоги липнут к телам, покрытым ледяным потом. Несмотря на то что я полностью погрузился в свои мысли, Афродита продолжает держаться рядом. Когда наступает ночь, мы решаем сделать еще одну остановку.

Наши анкхи разрядились, когда мы отбивались от волков, и мы разводим огонь при помощи огнива. Эдип удивительно ловко справляется с этой задачей. Он высекает искру, поджигает кусок ткани, ткань кладет на кучу хвороста. Костер разгорается. Становится тепло, к нам возвращаются силы.

Вдруг Орфей указывает вверх, привлекая наше внимание к странному явлению. В небе над нами проступили тонкие белые буквы. Они едва заметны, но мы успеваем разобрать.

Мы снова усаживаемся у костра. Все взволнованы.

– Что вы видели?

– Буквы, перевернутые наоборот. Если прочесть, получается «АНЙ», – говорит Орфей.

– Нет, скорее «ГОБ», – поправляет его Афродита.

Мне же показалось, что я видел «ОБ А».

Мы переглядываемся в недоумении.

– Это коллективная галлюцинация, – говорит Эдмонд Уэллс. – Иногда звезды, на которые мы смотрим сквозь облака, меняют форму. Несколько звезд рядом могут показаться прямой или изогнутой линией. И мы додумываем все остальное.

– Это было просто северное сияние. Эта планета такая маленькая, что северное сияние тут происходит прямо в горах.

Чтобы разрядить обстановку, Эдмонд Уэллс берет горящую ветку.

– Это напомнило мне шутку Фредди Мейера. Астроном находит в небе планету. Он тратит все деньги на покупку необходимого оборудования и начинает изучать планету, отдавая этому занятию все свои силы. Умирая, он умоляет сына продолжать изучение этой планеты. И тот выполняет просьбу отца, покупает все более мощные телескопы и наблюдает за небесным телом. И однажды ему удается как следует рассмотреть поверхность планеты. Он замечает на ней какие-то линии. Ему кажется, что они похожи на буквы. Они складываются в слова. И он читает фразу: «Кто вы?» Тогда сын ученого сообщает об этом во все обсерватории мира. И все астрономы направляют телескопы на эту планету. Событие всемирного масштаба.

Мы слушаем затаив дыхание. Эдмонд Уэллс продолжает:

– Ученые подтверждают: какие-то разумные существа написали огромными буквами фразу, которую видно с другой планеты, да еще и на понятном нам языке.

ООН собирает всемирную ассамблею, чтобы придумать достойный ответ. В пустыне Сахара бульдозеры выкапывают огромные борозды, из которых складываются слова: «Мы земляне». И все жители планеты Земля припадают к телескопам, ожидая ответа. Действительно, вскоре на далекой планете начинается какое-то движение, словно там стирают бульдозерами первую надпись, чтобы написать другую.

– И что же они написали?

– «Мы не вас спрашивали».

Мы столько пережили, что эта шутка отлично разряжает обстановку. В этом и заключается сила юмора. Она позволяет на все взглянуть со стороны.