Тайна бумажных бабочек

Все замерли и с жгучим любопытством, замаскированным под вежливое внимание, смотрели, как по проходу, отвечая на поклоны и приветствия, идёт старший принц. Посетивший по неведомым причинам бал Уильям был одет, по веками сложившейся негласной некромантской традиции, во всё черное, и выглядывающая из-под камзола ослепительно белая рубашка лишь подчёркивала мрачность его наряда. Растрёпанные во время нашей фееричной встречи в подвале волосы сегодня были идеально уложены. Да и вообще старший принц производил впечатление: умное волевое лицо с правильными чертами лица, потрясающие глаза цвета шоколада, пропорциональная широкоплечая фигура. В общем, в качестве наследника он смотрелся бы гораздо лучше Филиппа.

Старший принц подошёл к ещё не отошедшим от шока, вызванного его появлением, родителям и мило им улыбнулся.

— Уильям, — задумчиво констатировал очевидное его величество.

— Сынок, — мягко улыбнулась королева, — какой приятный сюрприз! Ты не говорил, что собираешься приехать, но я так рада…Ты останешься хотя бы на пару дней?

В голосе её величества мелькнули и тут же исчезли умоляющие нотки, а взор по-прежнему был устремлён на любимого старшего сына. Уильям кивнул, и королева расцвела, мгновенно помолодев сразу на несколько лет.

Тем временем Уильям бегло осмотрел гостей, которые изо всех сил старались не таращиться на него, как на заморскую диковинку, и направился в нашу сторону. В общем-то, это было совершенно логично, что старший брат хочет поздороваться с младшеньким, а заодно и с дядей.

— Уильям, а ты что тут делаешь? — проявил чудеса воспитания и дипломатии Филипп, — я думал, ты сидишь в своём подвале над каким-нибудь очередным мрачным экспериментом.

— Иногда я отрываюсь от воскрешения трупов, и тогда меня тянет в общество, — издёвка в голосе Уильяма была почти не слышна, поэтому младший принц пропустил её, не заметив, а мы с герцогом переглянулись. Не знала, что между принцами нет особой любви…Хотя, наверное, если бы на меня внезапно переложили обязанности наследника престола, которые мне совершенно не интересны, я бы тоже, как и Филипп, была не в восторге.

— Уильям, искренне рад тебя видеть, — герцог сердечно улыбнулся старшему принцу и даже слегка обнял его, — какой приятный сюрприз. Уделишь мне после бала немного времени?

— Разумеется, дядя, — кивнул Уильям и впервые открыто посмотрел на меня, — не представишь мне очаровательную леди?

— Леди Глория Дэндридж, наша, и, соответственно, твоя дальняя родственница. Глория, это, как ты уже поняла, его высочество принц Уильям.

— Очень польщена, ваше высочество, — я присела в реверансе, судорожно соображая, как вести себя с этим молодым мужчиной, одновременно очень похожим на милягу Бена из моего подвала, и в то же время радикально от него отличающимся. Буду надеяться, что он даст мне хоть какой-то намёк.

— Сегодня прямо вечер сюрпризов, — влез в разговор Филипп, — но первый танец, я надеюсь, мой, леди Глория?

— Мне жаль, — я смущённо опустила ресницы, — но я уже обещала первый танец Тиану.

— А Тиан — это у нас кто? — негромко поинтересовался Уильям у герцога, и тот внезапно покраснел.

— Тиан — это дядя, представляешь? — снова не сумел промолчать Филипп, заслужив раздражённый взгляд от Себастьяна, смущённый — от меня, и задумчивый — от Уильяма, — его так называет леди Глория.

— О, леди Глория настолько близко знакома с тобой, дядя? — мне показалось, или в голосе старшего принца сквозь иронию промелькнули нотки зависти, — это очень необычно, но мне, пожалуй, нравится. Себастьян — очень громоздко и сурово. Тиан — это очень так…по-женски. Имя для друга или для…любовника…

Последняя фраза повисла в воздухе, и все трое уставились на меня в явном ожидании ответной реплики. Ну ладно, Филипп и Уильям, но Себастьян-то чего так смотрит? И что должна делать бедная я? Подтвердить, что Себастьян — мой любовник…да как-то не готова я к такой откровенной лжи. Сказать, что нет — тоже странно: веду-то я себя с ним более чем вольно. А ещё мне почему-то очень не хотелось, чтобы Уильям видел во мне девицу ненадлежащего поведения. Я, конечно, тогда в подвале сказала многое, а об остальном он догадался сам, но…