Тайна Бутлегера, или Операция «Ноктюрн»

– Хочешь сказать… почему бы нам не выбрать свободу? – Юрек внимательно посмотрел на товарища, который опять собрался выпить. – Да ты с ума сошел. Ведь тогда придется отказаться от карьеры, от пенсии!

– И стать генералами!

– И руководить тайной разведкой!

– И организовать путч!

– И взять власть! – продолжал Юрек.

– И установить жестокую демократическую диктатуру!

– И захватить Россию!

– А потом и Китай!

– Да здравствует старая Польша! – воскликнул Юрек и глотнул еще.

Контатти отнял у него бутылку, выпил и изобразил печаль.

– Геронтократия всегда побеждает. Средний возраст советского Политбюро – семьдесят семь лет.

– Средний возраст китайского Политбюро – восемьдесят два года. – Юрек оторвал руки от руля. – Декрет номер один, изданный мировым польским диктатором, – не допускать к власти лиц старше сорока лет. – Машина начала вилять, но Юрек сумел выровнять ее.

– Декрет номер два, – провозгласил Контатти, – товарищ граф Рудинский складывает полномочия, потому что их у него слишком много.

– Декрет номер три: высшая власть передается… А кстати, как твое настоящее имя?

– Контатти.

– Пьяный, а все равно осторожный, – посмеялся Юрек и продолжал: – Высшая власть передается товарищу Контатти до того дня, когда ему исполнится сорок лет.

Контатти запрокинул голову и вылил в рот все, что оставалось в бутылке.

– Увы, это произойдет завтра.

– Какая красота эти сорок лет! Начинается закат! – Юрек подвинулся и обнял Контатти. – Да, идем на посадку, снижаемся, падаем.

Потеряв управление, машина устремилась к краю оврага, но Юрек с олимпийским спокойствием вывернул руль и вывел ее на середину дороги, Контатти между тем открыл окно и выбросил пустую бутылку.

– Уже и не холодно совсем, чувствуешь?

– Это верно.

– Более того, стоит просто адская жара.

– А тебе известно, что при жаре хочется пить?

Контатти принялся искать следующую бутылку.

– Не хватало только, чтобы сейчас, в стельку пьяные, мы глупейшим образом погибли бы в автокатастрофе, проведя поистине операцию века.

– Товарищ Контатти, даже пьяный, как польская свинья, я веду машину как маэстро. Это я умею делать, как никто!

Он не заметил поворота, и машина вылетела с откоса прямо в овраг, чудовищно подскочила, опрокинулась и ткнулась в дерево.

В доме неподалеку зажегся свет, яростно залаяли собаки.

В перевернутой машине первым шевельнулся Контатти. На нем не осталось, что называется, живого места, а лицо было сплошь залито кровью из-за осколков бутылки, поранивших висок и подбородок. Он дотянулся до Юрека, не подававшего признаков жизни, и принялся трясти его за руку.

– Маэстро, маэстро руля!

Откуда-то очень издалека донесся вой сирены. Контатти продолжал трясти Юрека, и тот наконец пришел в себя.

– Юрек, слышишь меня?

Юрек еле дышал.

– Слышу сирену.

– Наверное, «скорая помощь».

– Как, уже тут? – спросил Юрек, открывая глаза от удивления. – Бежим отсюда!

– Ты в силах двигаться?

– Нет. Наверное, у меня переломаны ноги.

– Мы пропали. Более того, ты пропал.

– Вытащи-ка меня отсюда.

Контатти перелез через Юрека к разбитому окну, с огромным трудом протиснулся наружу и стал вытаскивать товарища за руки.

– Поаккуратнее нельзя ли? – пожаловался Юрек. – Я ведь ранен в бою.

– Хорошо, успокойся.

Они все еще были пьяны и, похоже, не до конца понимали, что произошло, и потому не потеряли способность шутить.

Сирена звучала уже совсем близко и вдруг умолкла. Полицейские приехали на место аварии и остановились там, где машина Юрека вылетела в овраг. На обочине появились слабые лучи фонариков.

Контатти удалось вытащить Юрека из машины и поставить на ноги. Тот закачался, но не упал.

– Да ты вполне можешь стоять на ногах.

– Выходит, я не так уж и сломан, как мне показалось. – Глаза Юрека сверкали в темноте. – Вот они.

– Кто?

– Полицейские. Спускаются с обрыва.

И в самом деле трое полицейских осторожно спускались по крутому откосу, освещая себе дорогу фонариками. Один из них крикнул:

– Эй там, внизу! Раненые есть?

Другой попал ногой в ямку и оступился.

– Проклятье! Вот работенка!

Фонарик ненадолго осветил опрокинутую машину, но Юрек и Контатти успели укрыться за ней.

– Ничего не вижу, – проворчал Контатти.

– А я вижу. Помоги и следуй за мной.

– Но я еле держусь на ногах.

– Я тоже.

– Ладно, – заключил Контатти. – Все же пошли.

Они двинулись, стараясь не шуметь, и как раз вовремя, чтобы не оказаться в свете фонарика, который полицейский снова направил на машину, лежащую на дне оврага.

– Ни единого стона не слышно, – заметил другой полицейский. – Наверное, погибли. – Спустившись к машине, он посветил внутрь. – Тут полно крови. Идите скорее сюда, где вы там, черт возьми, запропастились?

Из темноты ответил недовольный голос третьего полицейского:

– А где, по-твоему, мы должны быть?

Потом прозвучало несколько ругательств. И наконец послышалось:

– Ну-ка посвети сюда. Я, кажется, вывихнул себе лодыжку.

Юрек и Контатти скрылись в кустах. Юрек своими кошачьими глазами осмотрел склон, уходивший далеко вниз, к лесистой ложбине, и они стали спускаться, двигаясь как можно осторожнее. Чтобы не потерять друга в темноте, Контатти держался за край его разодранного пиджака.