Тайна Бутлегера, или Операция «Ноктюрн»

– Чем ты его набил? – равнодушно спросил Юрек. – Нарезанной бумагой?

– Да нет, там носки, трусы… всякое мое старое белье. – Он закрыл окно и снова отпил из бутылки. Казалось, хорошее настроение внезапно покинуло его. – Мерилен… Еще немного, и я бы окончательно влюбился в нее.

– Ты? – Забрав у него бутылку, Юрек опять глотнул водки.

– Ее наивность меня восхищала, – объяснил Контатти с мечтательным выражением лица. – И ее хитрость, инстинкт самосохранения, попытки выглядеть беспристрастной, эти ее нравственные терзания… Спорила, рассуждала, всегда как-то реагировала… Очень красивое животное.

Глаза его, как и у Юрека, сверкали. Лица у обоих уже побагровели от алкоголя.

– Мы тоже красивые животные, – сказал Юрек. – Быстрые, жестокие…

– Лесные животные…

– Ночные животные…

– Она думала, что спасется, если будет шантажировать меня… Думала, что спасу ее из любви, – продолжал Юрек, с трудом разглядывая дорогу. – И в какой-то момент я даже всерьез подумал об этом.

– Знаю.

– Нет, в этом случае мне не удалось превратить квадрат в круг.

– Все сделано правильно, – сказал Контатти. – ЦРУ, КГБ, английская разведка все равно разыскали бы ее, кем бы она ни была, блондинкой или шатенкой. И она не выдержала бы электрических разрядов Суханова…

– Или инъекций Уэйна. – Юрек потянулся за бутылкой.

– Хватит, ты же за рулем.

– Хочешь один допить бутылку?

– Обижаешь.

На повороте машина пошла юзом, заскрипели тормоза, их крепко мотнуло, но в последний момент Юрек все же сумел выйти на прямую, переключил передачу и, прибавив скорость, снова заговорил:

– Это животное едет на бензине, мы – на водке, но все мы сделаны из стали. Прибавлю скорость, машина расплавится. А мы уже расплавились.

– Но не Шабе.

– Шабе сделан не из такой плохой стали, как мы. Он из золота. Сияет. Большевик, последний оставшийся экземпляр. – Юрек выпил еще и отдал товарищу бутылку с остатком водки на донышке. – Мир вертится благодаря ему. Все меняются, продаются, предают… Но если где-то сказано, что все должны предать, то он последний, кто это сделает…

В гостиной на вилле английского посла Шабе набрал номер телефона и, когда ему ответили, попросил:

– Соедините меня, пожалуйста, с мистером Уэйном… Я – лицо, которое может его интересовать… У меня есть для него предложение… Да, в это время… Мистер Уэйн?… Мне известно, что вы разыскиваете одну вашу дорогую подругу и одновременно вашего сотрудника. Давайте увидимся… Я знаю одно идеальное для такой встречи место… Тихое, нейтральное… Вилла английского посла… Да, в Марино… Наша беседа будет поучительной и полезной, надеюсь. Поэтому приглашаю и вашего гостя… Да, вы правильно меня поняли. Без мистера Суханова можете не приезжать… Если мы хотим кое-что прояснить и провести хорошую сделку, нужно встретиться всем троим. – И он положил трубку, не дожидаясь ответа.

Тем временем «фиат» мчался в ночи на бешеной скорости. Дорога была опасной: сплошные повороты, спуски и подъемы. Юрек был отличным водителем, вел машину умело, но бесшабашно. Контатти пошарил на заднем сиденье, извлек еще одну бутылку водки и зубами вскрыл ее.

– Сколько времени понадобится Суханову, чтобы отыскать нас?

– Это зависит от нас с тобой. И от Шабе.

– В таком случае я сказал бы, что мы можем пить совершенно спокойно. – Он глотнул водки.

– Не питай иллюзий.

– Я и не питаю никаких иллюзий, – ответил Контатти, протягивая Юреку бутылку. – У КГБ великолепные антенны в Варшаве. Они все узнают рано или поздно.

Юрек выпил, и его охватило какое-то мрачное веселье. Он скрипнул зубами:

– Сукины дети! Прекрасная логика! Мистеру Брежневу угодно вернуть своего Форста? И сразу же появляется Хаген для мистера Картера, занявшего теплое местечко Рейгана! А мы?

– А мы схватим его за одно место, уж извини за такое выражение, во имя пролетарского интернационализма! Маленькие поляки не в счет, как не в счет и маленькие англичане, маленькие итальянцы…

– На свете существуют только они. Две страны, два великих государства.

– Большие силы, маленькие силы – это закон.

– Ах вот как? – воскликнул Юрек, тыча пальцем в Контатти. – И тогда знаешь, что я с тобой сделаю? Я убью твоего Хагена!

– И великие государства останутся с носом! – воскликнул Контатти.

Они весьма крепко опьянели. Они кричали, жестикулировали, то и дело переходя от веселья к унынию.

Юрек выпил еще.

– Станут ругаться, кусать друг друга до крови, есть друг друга. – Он покачал головой. – Съедят и нас с тобой.

Контатти выхватил у него бутылку:

– Какой чудный будет праздник! Замечательный! Живыми! Возьмут нас живыми! Советские, чтобы вручить нас американцам, а американцы, чтобы передать советским.

– Живыми, но испорченными.

– Как отношения между Польшей и Советским Союзом.

– Они устроят нам такое же вторжение, как в Чехословакии.

– Сожгут наши города.

– Отправят всех поляков в Сибирь.

Контатти комически изобразил испуг. Несмотря на пары алкоголя, его голова все же сумела сформулировать некую оптимистическую мысль:

– Хорошо еще, что теперь Папа поляк.

– Думаешь, поможет?

– Послушай, а почему бы нам не смыться?