Тайна Четвёртой Богини (пиратский квест)

…Зубастый Рик стоял перед панорамный иллюминатором, на котором при опущенных щитах обычно проецировались обзорные экраны. Сейчас нужды в них не было, и капитан имел возможность вживую разглядывать поверхность Флегетона. Название прикипело к странному миру, как родное, после того, как Моэра любезно объяснила значение звучного слова. И в бортовом журнале запись была сделана именно с этим названием. Хотя и за отсутствием координат. Поскольку, как ни бился, ещё сохраняя трезвость, Дхарагх в попытках определить, в какой они части Вселенной, это ему не удалось. Моэра в ответ на очередное заявление, что это её рук дело, лишь загадочно улыбалась и пожимала плечами.

В который раз подумав о пассажирке, Рик сдержанно тихо зарычал, опёрся руками на край пульта управления обзорниками и подался почти вплотную к прозрачной сверхпрочной поверхности иллюминатора. По ту сторону царила ночь Флегетона, едва лишь подсвеченная внешними бортовыми огнями «Барракуды». И своего свечения хватало: призрачного, холодного, текучего, возникшего над песками с наступлением темноты. Радиация, даже на показания смотреть не надо. Не смертельная, обшивку корабля не пробьёт. Но уцелевшего робота после завтрашней вылазки придётся погрузить в консервационный контейнер и держать в самом дальнем углу трюма. Если повезёт добраться до обитаемых миров, счистить радиоактивную пыль с робота не составит труда. В противном случае, придётся выбросить за борт, чего Рику вовсе не хотелось. И так погрузчика потеряли, засмотревшись на здешнее чудовище.

Капитан засопел, напряженно вглядываясь в свечение над песками. Остального ландшафта видно не было, и на небе – ни единой звезды, не говоря уже о спутниках. Складывалось ощущение, что «Барракуда» тихо, незаметно дрейфует по призрачно-светящимся водам – во тьму. В никуда, в ничто. Туда, где всё кончается…

Рик мысленно обозвал себя впечатлительным кретином, тряхнул головой, прогоняя наваждение, и вздохнул, искренне завидуя остальному экипажу.

Напившись, что говорится, в реактор, помянув покойника Карло в байках и даже песнях, пираты один за другим отправлялись на боковую. Дольше всех продержался Дхарагх, но даже помощнику после всех событий требовалось нечто большее, чем обычное отстранённое отношение к произошедшему. Потому что в отличие от остальных, Дхарагх, как и капитан – помнил. И предпочёл сбежать в пьяное забытье, хотя бы на несколько часов.

Рик тоже прикладывался к бутылке с крепким пойлом, которое гнал неизвестно из чего Одноглазый Дик, и которое валило с ног даже таурена. Но весь алкоголь, вся блаженная одурь и весёлая дискоординация выводились из организма капитана почти моментально. «Барракуда» строго следила за состоянием своего главного «нервного узла». Не чураясь, впрочем, присвоить себе элементы расщеплённого на безвредные составляющие самогона!

Поэтому из них двоих – Зубастого и корабля-псиона – наиболее пьяным можно было считать именно корабль. Их совместных усилий хватило на то, чтобы «Барракуда» оторвалась от земли на несколько метров и отлетела подальше от лавового поля. А после этого корабль плюхнулся на брюхо, заставив почти весь экипаж прокатиться из конца в конец верхней палубы. Пираты не обиделись, поскольку были уже изрядно навеселе, подняли здравицу за капитана, за «Барракуду», за их общую везучесть…

Теперь и команда, и корабль находились почти в равноценно невменяемом состоянии. И только капитан оставался на ногах, хотя лично его бодрствующего присутствия и не требовалось. Охранные системы корабля засекли бы любую активность на поверхности и без него.

Рик упрямо, до рези в глазах, всматривался во тьму, не рассеиваемую ни на метр. И поэтому не сразу сообразил, что очередное неясное пятно, возникшее сбоку – это не всплеск радиационного свечения. Отражение на поверхности иллюминатора.

– Не спится, мой бравый капитан? – раздался мгновение спустя за его спиной голос, в котором не было сочувствия ни на гран. – Или терзаетесь размышлениями о… – Пауза. Такая – с намёком

Рик порывисто развернулся, ловя себя на том, что если она хоть слово скажет – он вцепится ей клыками в тощую шею. Моэра не отшатнулась, только примирительно подняла руки и сказала:

– Вот уж не знаю, что там в твоей косматой голове промелькнуло, щеночек. А я имела в виду сокровища.

– Какие ещё сокровища, ведьма?! – хрипло, сдерживая рычание в полный голос, отозвался Рик. И с неприятным удивлением осознал, как у него всё внутри напряжено. Так он – всё время этого ждал? Когда она заговорит о том… о том, что…