Тайна чёрной «Волги»

— И правильно делаешь, — Вика недобро осклабилась. — Мы не добрые и не злые. Мы сами по себе. Только чистое Зло, которое живет здесь, мешает и нам… Может даже убить, мы от этого тоже не застрахованы. И когда я приехала в этот детдом в качестве преподавателя, то сразу почувствовала неладное. Директор, его помощница, еще несколько педагогов — такое чувство, что их что-то захватило, сделало не-людьми. Начала разбираться, но не успела. А тут такая возможность — вы с приятелем полезли в сгоревший флигель. Вот я и решила проникнуть следом, посмотреть, разведать… Не знаю, как Гальперин, но я точно не собиралась идти дальше.

— Думаешь, сотрудники детского дома во всем этом замешаны? — Камышев с интересом повернулся к ней, вспомнив, что состояние той же Ираиды Петровны, молоденькой девушки-преподавательницы, да и самого Гальперина показалось ему подозрительным. — Тогда, может, он пошел за тобой, чтобы убрать как свидетеля?

Слова Вики о Зле, ведьмах и прочем сверхъестественном звучали по-прежнему странно, однако неплохо укладывались в общую линию с детским домом и происходящими в нем событиями. А еще Валерий не мог не отметить, что его спутница напряглась, услышав о возможной угрозе со стороны Гальперина. Она шумно выдохнула через ноздри, едва не столкнувшись с красноглазым стариком, опирающимся на тросточку, и не нашла, что ответить. Какое-то время оба шли молча, внимательно вслушиваясь, не звучит ли мотор «Волги» поблизости, и всматриваясь в каждый поворот. Но загадочная машина словно бы затаилась, и это нравилось Валерию меньше всего. Вряд ли она потеряла к ним интерес. Скорее — затаилась, чтобы атаковать в самый неподходящий для них момент.

— Не знаю, — наконец-то сказала Вика, когда пауза чересчур затянулась, и Валерий уже хотел повторить свой вопрос. — Я не успела…

Ее прервал мерный гул двигателя, который нельзя было спутать ни с чем. Они с Викой по-прежнему разговаривали словно бы через вату, но проклятая «двадцать первая» звучала отчетливо, как будто была единственной, кому в этом странном месте позволялось производить шум. А еще, судя по всему, загадочная машина безраздельно властвовала на улицах странного города.

— Прячемся, — первым среагировал Камышев, и они молча бросились к ближайшему подъезду.

Когда они забежали в объятия старых стен, из-за поворота показалась черная «Волга», ее красные фары горели, создавая вокруг жуткий ореол — то ли огненный, то ли кровавый. Не замечая их, она проехала мимо, но на Валерия в этот момент накатило такое уныние, такая тоска, что он готов был прямо здесь, на полу в подъезде, лечь и реветь белугой в позе эмбриона.

«Этого еще не хватало, — возмущенно подумал он, обращаясь к самому себе. — Что бы сказал сейчас Эдик? Или Лапин, который полез сюда вообще один? А как бы к этому отнесся отец? Нет, Валерий Сергеевич Камышев, ты не можешь себе позволить упаднических настроений. Сон это или нет, но ты должен взять себя в руки».

Вика выбежала из спасительного подъезда, нетерпеливо оглянулась, поманила рукой Камышева. Тот двинулся следом, сразу настраивая дыхание на режим кросса. Судя по всему, если рядом «Волга», размеренная прогулка им точно не светит.

Крысы по-прежнему скакали к одному из соседних домов, следователь и ведьма неотступно следовали за ними. Девушка бежала легко и непринужденно, словно у нее был разряд по легкой атлетике. Насколько помнил Валерий, Вика занималась аэробикой — неужели это так развивает выносливость? Хотя сколько лет прошло, он ведь не знал, чем его бывшая девушка занималась все это время. Может, и на кандидата в мастера спорта сдала норматив. Или все дело в способностях ведьмы? В любом случае теперь Камышев понимал, почему она не была с ним до конца откровенна.

— Стой! — когда они добрались вслед за крысами до черного провала очередного подъезда, Вика остановилась как вкопанная.

Глава 43. Очищающее пламя

Камышев ожидал чего угодно, в том числе появления людей в плащах и шляпах из показаний свидетелей, но все оказалось еще более неожиданным. К счастью, в хорошем смысле.

— Валера! — громким шепотом позвали его.

Из окна второго этажа очередной серой панельки выглядывала курчавая голова. Камышев, напрягшийся было, выдохнул с облегчением, узнав Апшилаву — вполне себе цветного, не серого. И глаза не красные. Тот махал им рукой в приглашающем жесте, и Валерий, взглянув на Вику, вошел в подъезд. Девушка последовала за ним.

— Уходить нужно быстро, — выдохнула она. — Забирай своего напарника…

— Быстро уйти не получится, — оказывается, Апшилава уже вышел из квартиры, где до этого прятался, и теперь стоял на ступеньках между этажами. — Со мной еще один, без сознания.

— Кто? — быстро поинтересовался Камышев, уже, впрочем, догадываясь.

— Парень, лет тридцать, — ответил Эдик. — Хорошо одетый. Не твой ли это журналист?

Они обменялись крепким рукопожатием, а потом так же крепко, по-мужски, обнялись, похлопав друг друга по спинам.

— Как же я рад, что ты живой, Эдик, — сказал Камышев. — Ты помнишь, что произошло?