Тайна чёрной «Волги»

Вновь увидев знакомую арку, калининский следователь нахмурился — под мрачным небом кладбище навевало неприятные мысли. А еще воспоминания о том, как он впервые встретился здесь с Кошкиным и Седовой. Дополняли картину люди в темных одеждах, выходящие с территории погоста.

— Кого-то похоронили, — выдохнул Спицын.

— Печально, — ответил Камышев. — Однако отставить эмоции, нам нужно прежде всего думать о деле. Вряд ли они здесь весь день, но вдруг нам повезет, и кто-то видел Кошкина с Жуковым.

— Ох, неприятная это работа, — покачал головой Круглов. — У людей горе, а мы их опрашивать будем.

— У тех, кто родных потерял из-за «Волги», тоже горе, — возразил Камышев. — И у родителей Жукова теперь, по всей видимости, тоже. Так что давай, Паша, без лирики. Могу я взяться, если совсем невмоготу.

— Никак нет, товарищ старший лейтенант, — замотал головой оперативник. — Я ж все понимаю… Неприятно просто. Но делать надо.

— Отлично, — кивнул Валерий. — Вася, ты тогда с людьми пообщайся — вон, монтеры линию чинят. Они-то как раз наверняка тут целый день. Ну а мы с тобой, Эдик, возьмем на себя поквартирный обход в тех домах.

Он указал на несколько приземистых двухэтажек, явно в будущем подлежащих сносу, но пока что вполне крепких и жилых. Это, конечно, не многоподъездные панельки в Калинине, подумал Камышев, но времени тоже придется много потратить.

Они разделились, и Валерий, обернувшись, увидел, что Круглов общается с какой-то женщиной в черном пальто, а еще несколько человек окружили его полукольцом. Что ж, подумал калининский следователь, кажется, диалог у них все-таки состоялся.

В домах, которые они с Эдиком скрупулезно обходили квартира за квартирой, почти никого не было — рабочий день продолжался, и большинство жителей стояли у станка, за прилавком или сидели за столом в конторе. Оставались в основном только пенсионеры, однако именно на эту категорию очевидцев у сыщиков были большие надежды — кто еще будет внимательно наблюдать за происходящим, если не они?

— Выходил из автобуса парнишка — высокий такой, худощавый, — во втором подъезде Камышеву улыбнулась удача в виде живенькой старушки в цветастом халате. — В черной кофте с воротом и желтой куртке, яркой такой, но тоненькой. Я еще подумала, как ему не холодно, куда жена смотрит или родители! А с ним мужичок, он на этом кладбище сторожем работает…

— Они вместе пошли? — уточнил Валерий. — Или каждый по своим делам?

— К могилам они сперва пошли, — принялась объяснять старушка. — А потом, очень быстро вернувшись с каким-то свертком, двинулись к берегу Любицы. И дальше в сторону центра…

— Это к улице Урицкого? — со знающим видом уточнил калининский следователь, отметив параллельно еще одну важную деталь.

— Да-да, в ту сторону, — подтвердила свидетельница.

— А что, говорите, у них за сверток с собой был? И кто именно его нес?

— Да я не особо разглядела, — пенсионерка смутилась. — Палатка, может, как у геологов… Или мешок, не поняла я, далеко все-таки. А нес его мужичок, сторож.

Момент со свертком или мешком Валерию сразу не понравился. Вряд ли это была палатка, как предположила свидетельница — не в поход же Кошкин с практикантом собрался. И уж точно не на рыбалку. Тогда что все-таки было в руках «хозяина кладбища»? И еще — неужели этот Жуков настолько наивный, что ничего странного не заметил? Впрочем, тут уже хорошо было то, что еще недавно парень был цел. А то бы его самого вынесли в этом мешке…

От этой мысли следователь поморщился.

Еще в паре квартир ему рассказали, что парня в черной тенниске и желтой куртке видели мельком, но сторожа с погоста узнали. В большинстве же люди или не встречали сегодня эту парочку, или по каким-то причинам не желали об этом рассказывать.

Потратив больше часа на обход, они с Апшилавой встретились между домами и, обменявшись информацией, двинулись в сторону уже в нетерпении ожидающих их Круглова и Спицына. Как выяснилось, Эдику попался внимательный дед-фронтовик, который передвигался на инвалидной коляске и часами мог смотреть в окно. Он тоже запомнил парня, похожего на Жукова, и сторожа Кошкина, подтвердив, что они оба ушли в сторону улицы Урицкого, а «хозяин кладбища» при этом нес скрученный в колбасу мешок.

— Те люди, которые своего родственника похоронили, ничего не видели, — принялся рассказывать Пашка Круглов. — Но могильщики там уже с утра работали, им Кошкин и попался. Говорят, пришел с каким-то высоким тощим парнем, тот что-то выспрашивал про черную «Волгу», а Кошкин ему о зле, вырвавшемся на свободу, рассказывал.

— Совсем как мой дед, — покачал головой Апшилава. — Тоже, что ли, истории такие любит?

— Может, сектант? — предположил Спицын. — Мне монтеры рассказали, что этот Кошкин очень возбужденно разговаривал, руками махал… Даже вещи выронил, собирать начал, мешок этот его и банку с чем-то очень густым и светлым, и все равно продолжал размахивать.

— А о чем говорил? — уточнил Камышев.