Тайна чёрной «Волги»

— Так на Урицкого же тоже кладбище раньше было, — заерзал Кошкин. — Она до революции и называлась Скорбященская, ее потом переименовали. А теперь она не через погост проходит, а мимо парка нового. Ваш коллега на это внимание обратил, я ему и решил показать место.

— Парк на костях, — кивнул Камышев, снова легко поддерживая версию Кошкина. — Тот самый, где в конце семидесятых парни пропадали и там тоже черную «Волгу» видели?

— Ну да! — обрадовался любитель черники. — В Любгороде эту историю все знают, и ваш коллега ее где-то услышал, наверняка от местных. Вот и решил совместить, а я ему, значит, помочь…

— И как, помогли? — уточнил Валерий, внимательно глядя на Кошкина.

— Ну, на вопросы я его, гражданин начальник, ответил, — будто бы успокоился «хозяин кладбища». — Потом мы разошлись, я и домой поехал на автобусе. И соседки, как вы знаете, меня видели.

— Куда же пошел следователь Жуков, не знаете? — полюбопытствовал Камышев.

— Домой, наверное, — Кошкин пожал плечами. — А может, прогуляться решил. Там Любица очень красивый изгиб делает, хоть картину пиши…

— И где вы спрятали его тело? — словно бы невпопад спросил Камышев, когда каким-то звериным чутьем понял, что его жертва расслабилась. Вон даже в образы пустился, значит, самое время бить!

И вроде бы у него получилось.

— Нет никакого тела! — крикнул «хозяин кладбища», вытаращив глаза. — Живой он пока еще…

Поняв, что сморозил лишнее, Кошкин всхлипнул и до скрежета сжал зубы.

— Товарищ старший лейтенант, там омут очень глубокий, — неожиданно подал голос караульный. — Улица Урицкого как раз к нему и выходит. Бабки болтают, будто там водяной шалит.

— А что на самом деле? — Камышев с тревожным любопытством посмотрел на милиционера, решив не делать ему замечание за то, что лезет в разговор без разрешения.

— На самом деле, товарищ старший лейтенант, там берег крутой с обрывом и ограждения никакого, — ответил караульный. — А место глубокое…

— Ч-черт! — выругался Валерий и, приказав караульному увести Кошкина в камеру, бросился в коридор.

В несколько прыжков он оказался у кабинета Апшилавы, распахнул дверь и крикнул:

— Эдик, вызывай водолазов!

Курчавый следователь от неожиданности чуть не выронил изо рта сигарету, потом она все-таки вывалилась, он поймал ее и раздавил в пепельнице.

— Валер, что случилось? Зачем водолазы?

— Омут на Урицкого! — Камышев понимал, что время уходит, и безжалостно резал фразы. — Звони водолазам и бегом к Матвеичу!

Апшилаве этого оказалось достаточно, он кивнул напарнику и принялся крутить телефонный диск. В «шестерку» они сели практически друг за другом — Эдик, быстро дозвонившись в военную часть, догнал Валерия возле машины.

Матвеич, услышав, что решается вопрос жизни и смерти, выжимал из тольяттинского седана все возможное, даже пару раз проехал на красный, хотя никаких специальных опознавательных знаков на «шестерке» не было. Но сейчас не это важно, думал Камышев, нам просто нужно успеть.

Когда пожилой водитель лихо затормозил на асфальтовом пятачке, где улица и вправду упиралась в высокий заросший кустарником берег с крутым обрывом, Валерий почувствовал, что они не успели.

Глава 31. Омут

— Далеко водолазам ехать? — спросил Камышев, стоя над опасным обрывом и глядя в чернеющую гладь реки Любицы.

— Полчаса, Валер, не меньше, — упавшим голосом ответил Апшилава.

— Не успеют, — покачал головой калининский следователь. — Вдруг он еще живой?

Из кустов раздалось мяуканье — оттуда выглядывала черная кошка с яркими зелеными глазами. И смотрела она, как показалось Камышеву, прямо на него. Впрочем, так оно и было.

— А ну, брысь отсюда! — в сердцах крикнул Валерий, замахнувшись на животное.

Кошка разразилась длинным скрежещущим мявом, словно ругалась на Камышева, а потом, бросив на него как будто бы укоряющий взгляд, внезапно рванула за прошмыгнувшей мимо его ног тенью. Валерий отступил на шаг и посмотрел вслед убегающей серой крысе, за которой мчалась черная бестия.

— Ладно, давай сами, — отбросив навязчивые мысли о Клавдии Макаровне и ее мнимой способности обращаться в кошку, решительно заявил Камышев.

— Ты о чем? — спросил Апшилава, с сомнением глядя в черную воду.

— Я нырну и попробую найти Жукова, — пояснил Камышев. — Не беспокойся, у меня разряд по плаванию…

— У меня вообще-то тоже, — Эдик даже обиделся, что приятель, не подумав, списал его со счетов. — Вот только зачем рисковать? Если Кошкин его сюда кинул, то парня уже не спасти. Жалко, но больше часа в воде никто без воздуха не продержится!

— Знаю! — чуть не выругался Камышев. Все правильно сказал Апшилава, шансов нет, но в голове у него почему-то словно мошка билась одна старая история. — Вот только я однажды от вахтовика с севера слышал, что местные смазывают мешки тюленьим жиром и потом, когда ныряют, дышат собранным там воздухом.

— Холодно… — Апшилава задумался. — Все равно, даже с воздухом.