Тайна cредневековых текстов. Библиотека Дон Кихота

Нет, – тихо произнесла Стелла. – Наживка должна быть натуральной, то есть наивной. В противном случае Книга не явится. Об этом Сторожев уже позаботился и нужную кандидатуру нашел. Ему в сети один наивный профессор-филолог попался. Некий Воронов. Как раз такой, какой нам нужен. Чует мое сердце: Книга должна на него клюнуть и выйти из укрытия. Она любит скрываться в чужих переплетах, за чужими названиями и именами. Я уверена, что наш объект хорошо охраняют, потому что знают все его таинственные свойства. Уверена также, что он каким-то образом перешел от Алонсо Кихано к Сервантесу и сумел затеряться среди его книг, приобретя чужую обложку, чужое тело. Уверена, что этими книгами кто-то завладел, может быть, даже до конца не понимая, что у него оказалось в руках. В противном случае мир давно бы уже стал другим.

Отсюда я делаю следующий вывод: искать надо среди тех людей и учреждений в Испании, которые имели отношение к наследию Сервантеса. И искать надо среди оставленных писателем книг. А здесь, Леонид Прокопич, все становится как нельзя более конкретно. Кстати, вы зря запись лекции не дослушали. В самом конце там как раз об этом речь и идет. Давайте дослушаем покойника.

И Сторожев как по команде тут же нажал на нужную кнопку. В следующий момент в кабинете вновь раздался неторопливый голос покойного профессора Ляпишева:

«Незадолго до смерти, в 1613 году, в предисловиях к выходящим книгам Сервантес неизменно упоминает о намеченной им программе новых литературных работ: сюда входит роман «Персилес и Сихизмунда», второй том «Галатеи», книга «Недели в саду», комедия «Обман для глаз» и еще одно произведение, озаглавленное «Прославленный Бернандо». Из всех этих сочинений был напечатан после смерти Сервантеса лишь один «Персилес» (1617). Остальные рукописи, очевидно оставшиеся незаконченными, погибли. За четыре дня до смерти Сервантес написал удивительный по интимности и глубине настроения «Пролог» к «Персилесу», где с полною задушевностью, ясностью и твердостью простился с друзьями, жизнью и творчеством. Он умер 23 апреля 1616 года. Могила его вскоре затерялась, и, несмотря на неоднократно предпринимавшиеся розыски, установить ее местонахождение не удалось».

Я, например, не уверена, что все рукописи погибли, – это раз, – вновь начала Стелла, – не уверена я и в том, что это были одни рукописи и что под именем какого-нибудь «Прославленного Бернандо» не затерялась и наша искомая матрица. Как видите, уважаемый Леонид Прокопич, круг поиска сузился и цель начинает приобретать конкретные очертания.

И все равно я себе даже представить не могу, как это какая-нибудь конкретная книга, пусть даже и очень хорошо написанная, может свести всех с ума, стать источником массовых галлюцинаций да еще начать производить на свет бесчисленное количество других сюжетов.

Тогда пусть вам Сторожев попытается объяснить все с научной точки зрения.

Ну, пусть попытается. Я не против.

Дело все в том, – начал вкрадчивым тоном доцент, – что мы имеем дело не с обычной безобидной книжкой-обложкой, которую можно купить в любом книжном магазине или на лотке прямо на улице, а с так называемым Кодексом.

Это что-то вроде уголовного, да?

Не совсем. Кодекс в научном понимании этого слова, если придерживаться терминологии науки библиологии, является прямым наследником священных скрижалей, восковых табличек или табличек из глины и камня, на которых и были выгравированы священные слова. Кто эти слова там оставил? По преданию, Моисей принес скрижали, каменные доски с письменами, с вершины горы Синай. Их написал сам Бог.

«Сказание о Гильгамеше», этот таинственный памятник древних шумеров, также был написан неизвестным автором на глиняных табличках, вроде кирпичей, из которых можно было бы построить самый настоящий дом. Но именно эта поэма была взята за основу библейского сказания о Потопе. Шумеры, как утверждают ученые, стали прародителями того, что мы и называем цивилизацией. Отголоски их мифических сказаний мы найдем не только в Библии, в этой записной книжке человечества, но и у греков, и у египтян.

Вывод напрашивается сам собою: цивилизация является синонимом Книги, которая в древности на книгу в ее современном виде и похожа-то не была.

Точнее, цивилизация начинается с постройки храма, вокруг которого постепенно образовывается город. Город и становится местом культуры. Но храм не может существовать без Книги в любом ее обличье: скрижали, глиняные таблички, свитки. Вы бывали в Египте?

Да. В Шарм-эль-Шейхе. Отдыхать как-то зимой ездил.

На экскурсию в Луксор и Каир ездили?

Жена заставила.

Огромные изваяния Сфинкса и фараонов видели?

Конечно. Не заметить эти глыбы трудно было.

Хорошо. Так вот египтологи с полным основанием утверждают, что это всего лишь каменные иллюстрации к одной Книге, к так называемой Книге мертвых.

Ну и что это доказывает?

Очень многое. Кодекс – это переход от первых священных скрижалей, написанных самим Богом, к современному состоянию книги, переход, который еще не успел полностью завершиться. Это и книга в современном понимании этого слова, и не книга еще.