Тайна Дикой Розы

Перепуганная насмерть Дульсина даже не обиделась. Сейчас вся надежда была на доктора Рамиреса. Она забилась в уголок комнаты, притаившись в плетеном кресле, и молча наблюдала, как Селия пыталась стянуть с Кандиды плотно обтягивающее ее платье.

Вошел доктор. Понаблюдав за неудачными попытками служанки, он быстро достал ножницы и сделал надрез в самом центре декольте. Раздался треск рвущейся материи, погубленное платье лиловой тряпкой упало на пол.

— Снимите остальное, — скомандовал Селии доктор. — И поторапливайтесь. А вы, сеньорита Дульсина, помогите мне.

Дульсина послушно подошла к кровати, на ходу вытирая слезы, и держала руку Кандиды, пока доктор Рамирес умело накладывал жгут.

— Ой, ей, наверно, больно, — сказала Дульсина. — Вы не дадите ей обезболивающее?

Доктор Рамирес невесело усмехнулся.

— Обезболивающее? Она и так приняла его более чем достаточно.

Поднеся шприц к тоненькой вене, он сказал Дульсине:

— А вы отвернитесь, но руку продолжайте держать. И не дергайтесь в конце концов.

Дульсина хотела отвернуться, но не смогла, словно ее голова была налита чугуном. Она видела, как игла мгновенно попала в тоненькую голубую ниточку. Только выступившая капелька крови заставила ее зажмурить глаза.

Вскоре щеки Кандиды порозовели. Она лежала почти обнаженная и ровно дышала. Пощупав в очередной раз пульс, доктор Рамирес наконец прикрыл девушку одеялом, попросил Селию остаться рядом с ней и вышел.

Дульсина, почувствовав себя лишней, неуверенно вышла из комнаты. У нее пересохло горло, и она спустилась вниз, чтобы попить. В холле было темно, но в углу мерцал огонек сигареты. Дульсина направилась на огонек, и ее глаза различили ссутулившуюся фигуру доктора Роберто.

— Доктор, что с ней?

— Алкогольное отравление, — ответил доктор. — Почему вы сразу меня не позвали?

— Вы были нужны отцу, ему ведь тоже плохо, — нашлась Дульсина.

— С доном Леонардо все в порядке. Он просто испугался сегодня, потому что слишком поторопился быть здоровым. Но что произошло с Кандидой?

Дульсина рассказала ему все, что случилось. Она забыла о своем предубеждении и в эту минуту испытывала полное доверие к доктору.

— Скажите, доктор Рамирес, она... она могла умереть? — спросила Дульсина дрожащим голосом.

— Всякое могло быть, — уклончиво ответил доктор — Стало быть, вы не знаете, сколько и чего именно она выпила? Такие вещи — это не шутки. А вашим шутникам я бы с удовольствием голову оторвал.

— У вас ловкие руки, доктор, — попыталась сменить тему Дульсина.

Доктор устало усмехнулся:

— Патологоанатомы хорошо натренированы. — Потом он продолжил: — Идите отдыхать, сеньорита Линарес, а мне придется подежурить.

— Нет, пожалуйста, я сама хочу побыть около сестры.

— Если мне понадобится, я вас позову, — спокойно ответил доктор.— А сейчас ей нужен врач. Спокойной ночи, сеньорита.

Ложась в постель, Дульсина была уверена, что не уснет. Выговорившись доктору Рамиресу, она как бы отодвинула от себя злополучный вечер в ресторане. Она больше не вспоминала об Алехандро, который некогда стремительно ворвался в ее жизнь, а теперь уходил из ее жизни и памяти навсегда.

Но что она завтра скажет отцу? А вдруг история получит огласку? Беспокойство за Кандиду уже прошло. Раз доктор Рамирес рядом с ней, значит, все будет в порядке.

Утомленная бурными событиями этого дня, Дульсина только сейчас почувствовала смертельную усталость. Ноги гудели. Еще бы, в этой суматохе она совсем забыла переменить туфли. Веки девушки стали наливаться тяжестью, она медленно погружалась в сон, расставаясь со всеми заботами и тревогами. Она не слышала, как вошла Селия, постояла у кровати, а потом отправилась доложить доктору Рамиресу, что сеньорита Дульсина спит, и похоже, крепко.

Проснувшись утром, Дульсина поспешила к сестре. Войдя в зашторенную комнату, она увидела, что в кресле возле кровати кто-то спит. «Селия», — подумала Дульсина. Она на цыпочках подошла к постели, стараясь увидеть лицо Кандиды. В полумраке были видны только смутные очертания тела и слышно дыхание, похожее на легкие вздохи. За спиной послышался шорох.

— Сеньорита, уходите, пожалуйста, вам не надо здесь оставаться, — услышала Дульсина голос доктора Рамиреса.

— Я только взгляну на ее лицо, — шепотом сказала она.

Дульсина ощутила холодок руки доктора на своем локте, он аккуратно, но твердо повел ее к выходу. Когда они вышли в коридор, Дульсина увидела его воспаленные глаза и тревожные складки возле рта.

— Как она, доктор?

— Ничего, не беспокойтесь, — в голосе Рамиреса прозвучала непривычная хрипотца.— Она недавно уснула, не надо ее тревожить.

— Ей опять было нехорошо? — заволновалась Дульсина, которая надеялась, что сестре стало лучше, когда она отправилась спать.

— Что было, то было, — лаконично ответил доктор. — Сейчас ей необходим полный покой.

— Но я должна знать...

— Обязательно, — усталым голосом перебил ее доктор. — Я ничего от вас не скрою, но, прошу вас, немного попозже. Пока причин для беспокойства нет. Вам не следует сюда приходить. Я сам вам все доложу.

По усталому тону доктора Дульсина чувствовала, что ей лучше уйти, но беспокойство удерживало ее.