Тайна Достоевского

А вот после прочтения следующего пассажа остаётся только развести руками: «Фёдор Михайлович предлагал Аполлинарии Сусловой выйти за него замуж – это решило бы и вопросы с его долгами, ведь Полина была из довольно состоятельной семьи».

Во-первых, Суслова родилась в семье крестьянина, который выкупил себя и свою семью у помещика, перебрался в Петербург и, что называется, из сил выбивался, чтобы дать двум своим дочерям образование, так что о какой-либо  особой «состоятельности» и речи нет. А во-вторых, заподозрить-обвинить Фёдора Михайловича, который всю жизнь в ущерб себе отдавал последнюю копейку близким и неблизким родственникам, в каких-то меркантильных матримониальных планах – это надо совсем не представлять человека, о котором пишешь. К слову, он и в первый раз, ещё в Сибири, женился на совершенно нищей вдове Марии Дмитриевне Исаевой, спас её и её сына Пашу буквально от гибели, и вторая жена Достоевского, Анна Григорьевна Сниткина, была из совсем небогатой семьи мелкого чиновника, бесприданницей…

Кстати, встреча с Анной Григорьевной, знакомство с ней – в полном смысле слова судьбоносное событие в жизни Фёдора Михайловича. Этот биографический эпизод описан десятки если не сотни раз в литературе о нём, так что придумать-присочинить здесь что-либо сложно, практически невозможно. Но для нашего новоиспечённого биографа и сия задача оказалась по плечу!

«…Достоевский был чем-то раздражён и много курил. Он пробовал было диктовать новую статью для “Русского вестника”, но потом, извинившись, предложил Анне зайти вечером…»

Какая статья, да ещё и новая? Откуда она выскочила?! В этом журнале были опубликованы четыре  романа Достоевского («Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Братья Карамазовы»), но никогда и ни единой статьи писатель для журнала «Русский вестник» не писал. А молодую «стенографку» Анну Сниткину Фёдор Михайлович пригласил для работы над новым романом «Игрок», который вовсе не предназначался для журнала Каткова.

Далее Тихомиров сообщает, что Достоевский уже вечером «вдруг», ни с того ни с сего рассказал девушке «историю своей жизни». Можно подумать, писатель подробно поведал Анне Григорьевне все перипетии своей 45-летней на тот момент биографии, мучая гостью исповедью несколько часов. На самом же деле он рассказал ей только о сцене казни на Семёновском плацу, пережитой в юности, и в литературе о Достоевском уже разъяснено, что это случилось вовсе даже не «вдруг»: именно утром 4 октября 1866 года, в день первой встречи Достоевского и Сниткиной, в Петербурге состоялась публичная инсценировка казни одного из «каракозовцев» Н. А. Ишутина – он простоял на эшафоте десять минут с петлёй на шее, прежде чем ему было объявлено, как и в своё время «петрашевцам», помилование. Так что вполне понятно, почему Достоевский утром был не в себе, а вечером «вдруг» начал вспоминать собственную казнь…

Ну и, конечно, можно поспорить с весьма безапелляционным заявлением Тихомирова, будто «…этот вечерний разговор стал для Фёдора Михайловича первым за столь тяжёлый последний год его жизни приятным событием».

Бесспорно, первая встреча с будущей женой – событие приятное, но отнюдь не первое за тот год. Достаточно сказать, что именно в этом году он создавал-писал роман «Преступление и наказание», который с январского номера 1866 года печатался в «Русском вестнике» и уже имел грандиозный успех. Этот счастливейший год стал переломным и основополагающим  в биографии Достоевского-писателя.

Посчитав, вероятно, что ещё мало открыл белых пятен в биографии Достоевского, Тихомиров делает ещё одно открытие: «…Анна Григорьевна настояла на том, чтобы семья навсегда покинула шумный Петербург… Достоевские выбрали для жительства городок Старая Русса в Новгородской губернии, где они купили двухэтажный деревянный особняк… Осенью 1880 года семья Достоевских вернулась в Санкт-Петербург…»