Тайна древнего замка

Я задремала. Сон мой был беспокоен, я словно засыпала на мгновение, а потом на мгновение же просыпалась, и так вновь и вновь. Это тревожило меня, сбивало с толку, и грезилось мне — я и не знала, сплю я или нет — что я вижу то затканную полумраком комнату, то Мальвина и венгерскую девушку. Тогда, помню, я еще подумала, что мы неспроста очутились в одном сне, ведь у нас троих так много общего — мы одиноки и напуганы, мы пленники этого открытого всем ветрам и горестям замка. Но я видела не только это. Вновь и вновь в грезах моих вспыхивал образ прямоугольной комнатки без окон, похожей на склеп. В комнатке стоял мой отец. Он рассмеялся, увидев меня там, и показал на какой-то предмет в углу, тоже прямоугольный, вот только я не могла разглядеть, что это. Может быть, гроб? Этот образ незнакомой комнаты так не походил на другие видения сна, что мне хотелось, чтобы он развеялся.

Где-то посреди ночи я окончательно проснулась — мне показалось, что в комнате еле слышно скрипнула дверь. Я подняла голову, думая, что это Бальдур наконец-то пришел спать.

Тонкая козья шкура на окне пропускала слабый свет луны, и я заметила, что Бальдура нет рядом со мной. Подумав, что муж только вошел, отчего и скрипнула дверь, я уже хотела вновь опустить голову на подушку и уснуть, когда в полутьме комнаты шевельнулась какая-то тень.

И это был не Бальдур. Я ведь знаю своего мужа, я узнала бы его широкие плечи, его статное тело… Нет, это был не Бальдур.

Тень подняла руку, и я разглядела очертания кинжала.

И тогда я завопила. Не помню, чтобы когда-нибудь в жизни я так кричала, даже тогда, когда нашла папино тело. Страх, охвативший меня в тот миг, полностью прорвался наружу.

Я швырнула в эту тень подушкой. Я вскочила с лежанки. Я забилась в дальний угол комнаты. Тень, испуганная тем, что ее заметили, ускользнула, а я, обессилев, обмякла у стены и осела на пол.

Не знаю, сколько я просидела там. В какой-то момент я вскочила, выбежала в коридор, помчалась к покоям моего отца. Тяжелая цепь закрывала вход. Не знаю, почему я вообще хотела войти туда. Может быть… Часть страха еще осталась во мне, и мне хотелось попасть туда, где я чувствовала бы себя защищенной. Я дергала цепь, тарабанила в дверь… Помню, в тот момент я очень злилась на моего отца за то, что он позволил кому-то убить себя и оставил меня совершенно беспомощной перед всеми злодеями этого проклятого замка.

И вдруг из темноты вышла мама.

— Милая, я слышала тебя. Что случилось?

— Там… Там кто-то был в моей комнате… У моей кровати. Он занес надо мной руку с кинжалом. Он выглядел словно… словно…

— Где Бальдур? — спросила она. — Он все еще в долине?

— Я не знаю, где он, — обессиленно выдохнула я.

Мне было все равно, где сейчас Бальдур. Меня пытались убить.

— Тебе приснился дурной сон, — улыбнулась мама. — Просто кошмар, ничего больше. Такое бывает. Успокойся.

Она говорила со мной, как с маленьким ребенком, и вначале я ничего не имела против, хотя ее тон и показался мне неподобающим.

— Я не спала, — заявила я. — Там кто-то был. У него в руке был кинжал. Где Эстульф?

— Ну где же ему быть? В долине, я полагаю, строит дамбу. А может быть, точит кинжал или танцует в лесу на ведьмином круге, ведя разговоры с темными силами. Иногда он ест на завтрак младенцев. А ты не знала?

— Твой сарказм неуместен.

— Твои обвинения тоже.

— Меня пытались убить!

— Ты устала, дитя мое. Ты мало спишь. В последнее время ты плохо выглядишь. Недавно ты потеряла сознание, когда говорила с викарием. Ложись, поспи в моей кровати, если хочешь. Завтра покушай хорошенько. Я прикажу принести тебе баранины и салат из свеклы.

Как будто баранина удержит убийцу подальше от меня! И все же я чуть было не приняла ее предложение, настолько меня испугал этот случай. Но мысль о том, что мать спала с Эстульфом на той самой лежанке, на которой она предлагала устроиться мне, заставила меня вернуться в мои покои. Когда мы с матерью пришли туда, то встретили Бальдура. Он был с ног до головы перепачкан грязью и выглядел довольно растерянно. Мать рассказала ему о случившемся, представив моему мужу свою версию событий. Я не стала с ней спорить, но, когда она ушла, я очень серьезно сказала Бальдуру:

— Кто-то проник сюда и пытался меня убить. Может, и тебя, кто знает.

— Я тебе верю, — кивнул Бальдур.

— Мы должны что-то предпринять. Почему перед моей дверью не было стражи? После исчезновения кинжала мы ведь говорили о том…

— Именно так. И я позаботился об этом. Но твоя своевольная служанка Бильгильдис вечером отослала стражника прочь. Из-за службы в часовне и строительства дамбы, так она сказала.

Я не подумала об этом. Конечно же, Бильгильдис воспользовалась службой как предлогом для того, чтобы избавиться от часового.

— Ладно, неважно, — смущенно протянула я. — Я не хочу, чтобы ты упрекал Бильгильдис из-за этого.

— Как я осмелился бы на такое? Уже ее высокий титул крепостной освобождает ее от любой критики.

— Сейчас я не хочу ссориться. Давай поспим немного…