Тайна древней гробницы. Черный круг. Слишком глубоко

– Сехмет еще называли Госпожой Страха, – сказал Тео.

– А что там за рисунок? – Дэн осторожно перевернул письмо.

– Вы можете сказать, что это такое? – спросила Эми.

Тео внимательно посмотрел на чертеж.

– Не знаю, можно предположить, что это карта гробницы, но чтобы сказать наверняка, необходимо кое-что проверить. В Египте находятся сотни гробниц, и многие из них до сих пор не исследованы.

– Подождите.

Дэн вырвал из лежащего на столе блокнота два чистых листа и моментально набросал на них первые два плана, воспроизведя их со всеми деталями. Потом он сложил все три чертежа вместе и принялся их внимательно изучать.

– Они почти одинаковые, – сказал Тео. – Только с небольшими отличиями, но…

– Вот именно! Все дело в отличиях, – сказал Дэн.

Он снова взял чистый лист. Склонился над столом и начал чертить новый план, постоянно сверяя его с первыми тремя.

– Надо взять все три и просто-напросто убрать все, чем они отличаются друг от друга, оставив общее, – сказал он и подвинул новый чертеж Тео. – Ну, а теперь. Что вы скажете об этом?

Тео несколько минут смотрел на план, потом подошел к книжному шкафу и достал оттуда книгу. «Долина Царей».

– Вот она. Я думал о ней с самого начала. Это план усыпальницы царицы Нефертари. – Он поднял на них глаза. – Но что все это значит?

Глава 11

– А я думала, ее зовут Нефертити, – сказала Эми, чтобы поддержать разговор.

Тео покачал головой.

– Нет, это совершенно другая царица. Царица Нефертари. Любимая жена Рамзеса Второго. Он правил Египтом шестьдесят шесть лет. Девятнадцатая династия, Новое Царство, тысяча двести семьдесят девятый – тысяча двести тринадцатый годы до нашей эры.

Дэн вздохнул. Где бы он ни оказался, всюду одни лекции.

– Усыпальница Нефертари была открыта в тысяча девятьсот четвертом году итальянским археологом Эрнесто Скьяпарелли. Долгое время – почти тридцать лет – она оставалась закрытой из-за уникальных фресок, которые были обнаружены там. Высеченная из известняка, гробница сильно пострадала от соленых почвенных вод и влажного воздуха. И только в начале девяностых здесь были проведены работы по восстановлению и сохранению росписей. Это одна из самых красивых усыпальниц в Египте.

– Постойте, – сказала Хилари. – Ведь из гробницы все равно ничего не утащишь. Зачем вам тогда план?

– Это не объяснить в двух словах, – сказала Эми. – Понимаете, там для нас тоже кое-что может быть.

– Понятно, – заметила Хилари, хотя было видно, что ей ничего не понятно. – Игра такая?

– Точно, – ответила Эми, – типа ориентирования с поиском клада.

– Ненормальная семейка, мы знаем, – добавил Дэн.

– Да, но у вас могут возникнуть проблемы, – сказал Тео. – Туда почти никого не пускают. Доступ в гробницу очень ограничен. Это делается ради сохранения фресок. Они слишком хрупкие. Так что увидеть их почти невозможно. Хотя я мог бы помочь вам…

– Почему бы вам не попросить Тео стать вашим гидом в Луксоре? – предложила Хилари. – Мой доктор – он такой зануда! – запретил мне путешествовать. Мне всего-то семьдесят девять. Но Тео – великолепный гид. Он уже много раз водил экскурсии по Луксору. Он знает наизусть всю долину. Пожалуйста, позвольте помочь вам, утята. Ради Грейс. Я ничего не могла для нее сделать в конце ее жизни. Ах, разрешите, пожалуйста, теперь. Я позвоню и сейчас же забронирую вам билеты.

Дэн обреченно вздохнул.

– Хорошо, – сказала Эми.

Хилари посмотрела на статуэтку Сехмет.

– У меня есть предложение, утята. Теперь, когда вы нашли эту свою записку, может, лучше снова отнести статуэтку в банк? Она слишком дорогая, чтобы повсюду таскать ее с собой. Я с радостью помогу вам в этом.

Эми взяла со стола статуэтку, снова обернула ее в мягкую льняную ткань, открыла сумку на поясе. И Сехмет как раз уместилась в ней.

– Спасибо. Но мы берем ее с собой.

Хилари скорее всего права. Но почему-то Эми уже не могла расстаться со статуэткой ни на один день.

У них так мало осталось от Грейс. Нефритовое ожерелье, и теперь вот это. Грейс протянула им руку и сделала такой подарок. Эми пока не понимала, чего именно хотела бабушка, куда она их ведет и зачем. Но теперь она ни за что и никогда не расстанется с этим.

Солнце едва появилось на горизонте, когда Хилари тихонько постучала к ним в дверь. Они наскоро позавтракали, и Хилари отвезла их в аэропорт, летя с такой скоростью, что, когда они выходили из машины, волосы у них встали дыбом. Она предложила им оставить у нее Саладина.

– Даже не думайте волноваться, утята, – сказала она. – Хорошая киска. Мы с ним непременно поладим.

Саладин наморщил нос и что-то прошипел.

В аэропорту была духотища, народу не протолкнуться. Они встали в очередь за посадочными. Лететь до Луксора чуть больше часа. Они должны быть на месте до полудня, если самолет не опоздает.