Тайна двойного убийства

— Э-э-э… скажите, подсудимый, — тянет он, на ходу придумывая первый вопрос, — скажите, — и оживляется:

— Вы ранее знали потерпевших? Приглашали к себе?

Молодец, Федор Иванович. Выясняй сам то, что упустили твои следователи. Вот если бы вам, прокурорам, пришлось не расследовать, а только наблюдать за законностью и полнотой следствия, все эти обстоятельства вы бы следователя заставили проверить. И мало ли чего… как повернется дело, если картина предстанет полная… Ах, правовая реформа, где ты?

— Не знал я потерпевших, — слышу ответ Сумина, — и к себе не звал.

Брови прокурора взлетают. Одно дело прочитать в протоколе, что Сумин распивал спиртное с малознакомыми людьми и после выпивки, во время ссоры, из хулиганских побуждений… Совсем другое дело — услышать в суде, что, оказывается, незнакомые парни без приглашения пришли в дом к Сумину, где выпивали принесенную с собой водку…

Неувязка. Зачем пришли незнакомцы? Почему? К Сумину пришли? Или кому другому?

Прокурор словно прочел мои мысли.

— Как же незнакомые попали к вам в дом? Просто вот так взяли и зашли?

— Ну почему так просто? У меня же не проходной двор, — с достоинством отвечает Сумин, — они Аркана искали.

— Какого Аркана? — забеспокоился прокурор.

Следователь Иванов никакого Аркана в происшедшем не узрел.

Я вижу, как потерпевший Реутов меняет позу. Локти поднял теперь на спинку скамьи, свесил крупные белые кисти, и указательные пальцы — чуть вверх. И чуть-чуть он пошевеливает ими. Вправо-влево, вправо-влево… Совсем почти незаметно.

Но я уловила. По-моему, Сумин тоже.

— Так, знакомый один, Аркадий… — неохотно отвечает он.

Федор Иванович потерпевшего Реутова не видит. Может, поэтому он потерял интерес к новому лицу — неизвестному Аркадию, который, получается, был общим знакомым и убийцы, и убитого, и Реутова Павла, который остался жив-здоров, сидит на первой скамье, совсем от меня близко…

Появляется новая пометка в моих записях, а прокурор продолжает допрос.

— Почему возникла ссора между вами и потерпевшими?

Я жду ответа подсудимого и краешком глаза наблюдаю за Реутовым. Может, мне показалось?..

Нет! Белые пальцы опять слегка шевелятся. Вправо-влево, вправо-влево…

Любопытно. Он что, дирижирует?!

— Так, по пьянке ссора, — отвечает Сумин, и прокурор на подробностях не настаивает.

А напрасно. Причина ссоры следствием не установлена, а в ней может крыться и разгадка последующего поведения участников драмы.

Напрасно, Федор Иванович, вы отступили от азбучных требований закона: прокурор выясняет как уличающие, так и оправдывающие подсудимого обстоятельства. А вас устроило только первое — уличающие в пьяной ссоре. Вот погодите, адвокат вам всыплет по первое число. Волкова сегодня мне нравится: внимательна, оживлена, в глазах интерес и черкает, черкает в своем блокноте.

Но, похоже, странное поведение Реутова заметила я одна. Во всяком случае, никто на него не глядит.

— Еще вопросы? — обращаюсь к прокурору, видя, что он примолк и выжидает, не оставлю ли я его в покое, передав право допроса защите.

— Да-да, — как бы спохватывается он, — скажите, Сумин, ну разве вам было не жаль лишать жизни молодого, здорового парня, полного сил, планов и надежд? Откуда такая кровожадность? А потом вы наносите ранение убегающему Реутову…

— Но он не убегал! — перебил прокурора Сумин, глаза его открыто обратились к передней скамейке, и все мы глянули туда. Локти Реутова оставались на спинке, кисти спокойно свисали.

Что? Разрешил говорить? Или все же мне сегодня грезится невероятное?

— Как не убегал? — удивился Кудимов. — По вашим словам, Реутов вначале стоял у крыльца, а ранение вы ему нанесли у калитки. Да вот же ваши слова, — прокурор отложил несколько листков, нашел нужный и прочел вслух: "Потом у калитки догнал Реутова Павла, тоже ударил и убежал". Да и сам характер ранения говорит о многом. Рана-то сзади, извините, в ягодицу. Так?

— Так, — кивнул подсудимый и повторил упрямо, — но он не убегал.

Федор Иванович развел руками:

— Ну-у… Непонятно… Давайте подробнее, подробнее.

— Говорю вам, не убегал он, — в голосе Сумина слышится раздражение, он опять опустил голову, выставив вперед черный ежик волос, — там ломик был, на ночь я им калитку подпирал. Он к ломику двинул. Я за ним бежал к калитке. Нагнулся он к ломику, я его и…

— Это уже после того, как раненый Шишков упал?

— После, — согласно кивает подсудимый.

— Так-так, — прокурор, вижу, доволен ответом, — ясненько…

Пока длится этот диалог, нахожу заключение судебно-медицинского эксперта, подвигаю дело поближе к доктору Руссу.

Скосив глаза, доктор внимательно читает, затем кивает мне едва заметно.

Заключение подтверждает слова подсудимого. Ранение Реутова нанесено в момент, когда потерпевший находился в полусогнутом положении, спиной к нападавшему.